Нет унизительней для графомана
чем на благодатный, белый лист
бумаги, сеять мертвую строку.
С мертвой строки не прорости
бурьяну, и ветру по Земле семя
его не разнести.
Лежит мертвая строка нетленно,
ее не терпит время... Она, как эпитафия
болезни: помним, но не чтим.
Нет унизительней для графомана,
чем после смерти эксгумировать
мертвую строку.
Свидетельство о публикации №111022505476