***

***
меня таскают птицы из кормушки
и стопудово часть меня в раю.
там богомолки, ушлые старушки,
без злобы колют иглами мою.

другая часть того, что было мною,
материальна в мире до того,
что, падая, сливается с землёю,
как всякое небесное говно.

и только то, что в резаной коробке
болтается подачкой за окном —
в натуре я, застенчивый и робкий.

***

ту девицу, ту падчерицу для
небритой бабы с бородавкой в глазе
я часто слышу в сытом унитазе,
когда срастается ширинка у меня.

когда я мою руки после Вас,
она шевелится и страшно бьёт по трубам.
я трепещу и в гости жду суккуба
фривольной думой в полуночный час.

она придёт нестыдно и легко,
так ходит чёрт, не знающий лукавства.
она — моё безумное лекарство.

***

мы — две верблюжьи меры на концах
торгового пути через пустыню.
я, например, привёз сюда рабыню,
которая танцует во дворцах.

а там, где я тогда ступил в пески,
сегодня ты со вздохом опустила
раба покорного. так в чём, подруга, сила?
мы так недосягаемо близки!

ведёт верблюдица сюда усталый люд,
туда ведёт стареть людей верблюд,
и, разминувшись, трётся жизнь о жизнь...