Крупицы из моей биографии

                Крупицы  из моей биографии
            Есть книги, доказывающие, что человек рождается несколько раз и, что он сам выбирает свой новый путь, а от этого зависит до какого духовного совершенства он может подняться.
            Родилась я в Каунасе, литовском городе в годы Советской власти. Дом этот стоял между двумя известными всему миру мемориальными музеями А. Жмуйдзинавичюса и М.К. Чюрлёниса. Первый популярен коллекцией чертей, второй – подлинным центром народного просвещения, эстетического воспитания и пропаганды искусства.
            Мой отец, выпускник Казанского университета, незадолго до окончания В.О.В. женился на моей будущей маме родом из под Калязина. Обоим пришлось двигаться с советскими войсками к Германии, так как папа отвечал за восстановление железных дорог.
            Мой брат родился в Дрездене,  а меня отвезли в Москву к бабушке, готовиться поступать в русскую школу.  Потом были техникум, институт, университет и разные курсы. Мне часто вспоминалось творчество Чюрлёниса, в работах которого так трогательно сплавлены реальность, поэзия, романтика и всё это выражено аллегорическими и фантастическими образами. Мне нравилось его философское обобщение природы, космоса, явлений человеческой жизни, выявление их сущности. Трогали мою  странную душу и его симфонические поэмы «Море» и «В лесу». Должна признаться, мной всегда владела страсть к морю, океану, рекам…
А ещё помню, как долго стояла в каунасском музее перед собранием изделий народного творчества Тибета, островов Океании и загадочной Мексики.
-Вот бы где побывать! – мечтала  подростком.
              В Мексику я приехала вместе с мужем Лезновым Андреем Николаевичем, известным учёным – физиком и математиком. Первое, что я сделала, это открыла наугад томик работ моей любимой поэтессы Марины Ивановны Цветаевой: «Быть в грядущем лишь горсточкой пыли под могильным крестом? Не хочу!»
- Опять эти пророческие слова! –
               Когда-то в Москве разговаривая с  Сергеем Владимировичем Образцовым, чьим многосторонним талантом я всегда восхищалась, продекламировала ему эти строки. И он отве тил тоже стихами Цветаевой:

И многих пронзит, царица,
Насмешливый твой клинок.
И всё, что мне только снится,
Ты будешь иметь у ног.
          Об этом я не могла не вспомнить, когда у моих ног разбивалась солёная пена Тихого океана. Нечто подражательное некогда прочитанному громко сорвалось с губ:

Высоко взлетает пена
Над шумливою волною
И дробится о колена
Дикой песнею морскою,

Ударяясь – воскресает,
Знать не бренная – шальная,
Тем меня напоминает,
Ведь в полёте я лихая…

И, конечно, разбиваюсь,
Но стремлюсь вновь в небо взвиться;
Кровь не кислая – признаюсь –
Молодым вином струится…

Стать звеном в цепи вселенной,
Без кладбищенских надгробий,
Надлежит всем душам пенным; -
Для ползучих – мир утопий…
           В Мексике возросло желание писать стихи, рассказы, эссе, главное для этого появилось немного времени. Часто  повторяю, как молитву, вдохновенные строки Цветаевой: «Не бить челом веку,  а  быть челом века!»  Пришло понимание моего предназначения в стране Майя, Ацтеков, Тольтеков… - делать всё возможное и невозможное, чтобы великое русское слово наших поэтов и писателей и наша высочайшая культура нашли бы достойный приют здесь в Мексике и во всей  Латинской Америке. Этому я отдаю все свои силы.
             Мечтаю открыть в штате Морелос Дом русской культуры, настоящий «Русский терем», из брёвен, как в наших сказках, с русским интерьером, с чайной, блинной и медовухой, куда бы с радостью приходили и российские соотечественники, и мексиканцы, и гости страны, дабы послушать стихи, русскую музыку, посмотреть выставки картин и народного творчества. И чтобы как можно больше мексиканцев хотели бы овладеть русским языком.
             Я часто бываю в Москве. Участвую в вечерах, посвящённых мексиканскому искусству и культуре, где демонстрирую также и свои художественные работы на тему дружбы между нашими странами. И, конечно, мне очень больно слышать как, порой, жители столицы безжалостно каверкают наш прекрасный русский язык:
"Антимира" зеркального речь,
Где абсцессная лексика, "феня",
Блеф попсовых романсов... не счесть
И одесского юмора...  Время

Позабывших святые слова
Дружбы, Веры, Любви и Мечтаний,
А без них наша жизнь трын-трава -
Среди денег, лжи, фальши, метаний...

Всю Россию грозится всосать
Антимир паханов и шестёрок.
Жертв невинных мне вопли слыхать
От речей, под английский, дешёвок.

Наудачу приехав к тебе;
Ты прости, той, что знал дух - не встретил...
Грусть, тоску подарив в ноябре,
Ты останешься болью в поэте.

И куда б мне идти не пришлось,
Ты со мною, любимая, будешь.
Я с твоих распрекрасных волос
Смою грязь и о ней ты забудешь!

            Кое-кто из мексиканских журналистов прозвал меня послом доброй воли по культурным связям между Мексикой и Россией.  Приходится оправдывать это звание. Мне радостно, что мексиканский поэт Алехандро Торруко в посвящённом мне стихотворении написал:

Россия и Мексика,
Две страны, две сестры
В поэмах вечности
И в культуре мира.
Две души в поэзии
И в объятии вечном дружбы.
               
 Р.А.Н.   Regina Naumova, Mexico