Тобой она дышала...

Лешка стоял на перроне и встречал поезд «Москва-Самара». Промозглый зимний вечер, мелкий мокрый снег, пронизывающий ветер, тусклые звезды, пытающиеся пробиться сквозь тяжелые тучи  и оранжевая одинокая луна, словно сошедшая с картины Дали, были его спутниками. Он достал из кармана куртки очередную сигарету, пятую за последние полчаса и закурил. Клубы дыма вырывались изо рта, застывали на морозе и нехотя растворялись в зимнем вечере. Без пяти одиннадцать, еще 10 минут. Переминаясь с ноги на ногу, чтобы окончательно не замерзнуть, он смотрел вдаль.
Наконец, раздались первые гудки поезда, который словно толстая ленивая гусеница, нехотя подбирался к вокзалу.
13 вагон. Толстая и беззубая проводница, пытается протиснуться вниз по маленьким и скользким ступеням. Люди быстро стаскивают свои тюки, чемоданы и громадные китайские сумки, пробираются ближе к фонарям и ищут своих знакомых, громко и звучно выкрикивая их имена, так что вороны, задремавшие на деревьях, проснувшись от неожиданного шума и истошно каркая, улетали куда подальше.
Вдруг его глаза закрыли мягкие варежки. Обернувшись,  услышал звонкий смех и выдохнул «Оля». Ольга улыбалась, щурясь от света фонаря.
- что ты сделала со своими волосами?!
- ну вот, даже не поздоровался, а уже ругается – одними губами прошептала она – между прочим, я замерзла. Надеюсь, в этом  замечательном городе меня напоют горячим чаем с медом? А волосы я остригла, неужели тебе не нравится мой ежик?
 - нравится, вот только с длинными волосами тебе было лучше, сейчас ты похожа на птенца, выпавшего из гнезда вниз головой – смеялся он.
- Лешка, как же я соскучилась, даже не верится, что я тебя так долго не видела!
Лешка, пытаясь скрыть свое смущение, начал разглядывать ее нелепую стрижку, короткую курточку, джинсы и меховые унты. А потом словно опомнившись, потянул за руку к выходу.
- замерзла, наверное, сейчас домой приедем, будем греться!
- а я себе в гостинице номер забронировала…
- с ума, что ли сошла? Какая гостиница! У меня двухкомнатная квартира, а ты будешь деньги на гостиницы тратить – возмущался он – хотя, если ты хочешь, можно и в гостиницу.
- ну нет, раз ты приглашаешь, то гостиница отменяется, просто я не думала…
- не думала она – перебил Лешка – это точно, не думала…
Потом они минут тридцать тряслись в маршрутке, окончательно замерзнув, украдкой изучая друг друга, он считал морщинки вокруг ее глаз, а она седые волоски в его некогда каштановой шевелюре.
Добравшись до квартиры, долго отогревались липовым чаем, коньяком, и теплыми шерстяными носками.  Было уже далеко за полночь, когда они немного наговорившись и приглядевшись друг к другу, уснули на диване.
Проснувшись утром, краснели, словно два подростка, застуканные родителями, вернувшимися раньше времени с работы.
- ты прости, что я не дал тебе нормально выспаться. Ехала в такую даль, чтобы спать, скрючившись на диване, в одежде и под старым пледом – извинялся он.
- прекрати говорить глупости, за сегодняшнюю ночь я выспалась так, как никогда в столице нашей родины не высыпалась вот уже много лет.
Потом был крепкий черный кофе и пережаренный омлет с сосисками и свежие еще теплые булочки из соседней пекарни.
Весь день они посвятили осмотру местных достопримечательностей, катанию на коньках, санках и боях в сугробах. Довольные и замерзшие Ольга и Лешка возвращались домой, вспоминая все больше и больше, и узнавая друг друга заново.
А ночью, после двух бутылок вина они сидели на балконе, закутавшись в толстые ватные одеяла, считали звезды и снежинки, курили, держались за руки и целовались… Это была любовь, к которой они так долго шли, ждали, надеялись и хранили в своих сердцах. Он не спрашивал, почему она так неожиданно приехала, почему на две недели, а не на три, почему остригла волосы, почему она иногда неожиданно замирает и превращается в беспомощного ребенка с испуганным взглядом.  Лешка просто жил. О таком счастье в две недели он и мечтать не смел.
Время бежало слишком быстро, особенно для тех, кто считает каждое мгновение. Они только вновь обрели друг друга, как уже нужно было расставаться.
Прощаясь на перроне, они боялись встретиться взглядами, чтобы не разрыдаться, старательно отводили глаза и бормотали ничего не значащие банальности.
Вот подошел поезд «Самара-Москва». Оля нехотя поднялась по ступенькам, но обернувшись, словно что-то вспомнив, спрыгнула обратно на перрон, бросилась в родные объятья, расцеловала небритые щеки, и медленно поплелась в вагон. Обессиленная соскользнула на свое место, уткнулась в стенку и так лежала до самой Москвы…
Лешка стоял на перроне, хотя поезд давно скрылся из виду, и все ждал…ждал чуда…
Но чудо не случилось, он тихо побрел  домой. Потом долго сидел на балконе в обнимку со свитером, который Ольга впопыхах забыла, и курил…
Прошел почти месяц , вестей не было и это было на нее не похоже. Возвращаясь как-то с работы, Лешка обнаружил в почтовом ящике телеграмму. «Приезжай в Москву. Срочно. Времени нет. Олег Ильин».
Он почти не помнил, как звонил на работу и что-то лепетал в оправдание неожиданных отгулов, как ехал в такси на вокзал и кричал на водителя, если он притормаживал на светофорах, как покупал билет и садился в поезд. Приходить в себя Лешка начал, лишь выйдя из поезда на Казанском вокзале. Первым делом  позвонил Олегу, тот не стал ничего объяснять, невнятно пробормотав «Больница». Дальше была поездка в метро и на трамвае, бег по бесконечным ступенькам, запах хлорки, куча проводов и непонятной аппаратуры.
Растерявшись, после всей этой суеты, Лешка впервые на миг успокоился , увидев Ольгино лицо.
- спасибо, Олежка,  - пробормотала она.
Олег вышел из палаты, осторожно прикрыв за собой дверь.
Ольга посмотрела на Лешку и улыбнулась.
- наконец-то, уж думала, не дождусь тебя…
- что ты такое говоришь! Ты поправишься, непременно, я сделаю все, что угодно!
- тсссс…поздно, слишком поздно…
- но…
-тссс…я хотела увидеть тебя не для того, чтобы тратить последние силы на уже никому ненужные объяснения, потом…потом Олег тебе все расскажет…Лешка, о Господи, как я тебя люблю. Если бы ты только знал, ради тебя я так долго держалась. Прости меня, прости за все, что так долго не была рядом, что столько времени прожила зря, без тебя …
- Оленька, милая, и я тебя люблю – успел он прошептать, она улыбнулась, дотронулась до его руки и навсегда закрыла глаза.
Лешка вышел из палаты, сел на первый попавшийся стул и закрыл лицо руками.
- Успокойся, она не этого хотела – услышал он голос за спиной.
Выпрямившись, увидел Олега.
- Что случилось, почему ты ее не спас, ведь она жена твоя была, ТВОЯ!!!
- Тихо, не кричи, пойдем на улицу, чего зря в больнице орать у них и без нас забот полон рот.
Найдя в больничном парке скамейку, они присели, закурили и долго молчали.
- Оля, давно заболела, мы, знаешь, сколько врачей перепробовали, я ее и в заграничные клиники возил, только все это бесполезно было, понимаешь. Мне один врач так и сказал – максимум месяц, а она почти два прожила, благодаря тебе. Я ведь ничего не знал, до ее болезни, а как врачи диагноз окончательный поставили, она мне рассказала о том, как вы еще с института были влюблены друг в друга, как потом вас жизнь развела по разным дорогам, как она меня встретила и полюбила, как через пять лет, после нашей свадьбы, в командировке в Самаре встретила тебя, узнала и не смогла пройти мимо, как вы переписывались друг с другом последние десять лет, ведь настоящие письма друг другу писали…попросила ее простить и отпустить к тебе на две недели…я и отпустил…любил я ее очень...
- она тебя тоже любила …
- любила, это верно, а тобой она дышала. Мне кажется, если бы ей кислород перекрыли она бы жила, но без тебя вряд ли… Вот так вот… - сказал Олег и побрел обратно в больницу.
Лешка так и остался сидеть на скамейке, а в голове все вертелась фраза сказанная Олегом «тобой она дышала»…