Цена попрания!

(в основу этого произведения легло откровение одной знакомой монахини)


Её  капризам  потакали  все,
И мама  замирала в восхищении,
Не  находила  равной  в  красоте,
И  хвасталась  успехами в учении.

Ум  выделял её  среди подруг,
Влюбленные привычны  стали взгляды
Её друзей, что был обширен круг,
И  завистью  отмечены  наряды.

И Бог вниманием дочь не обошел,
Он дал семью, любовь  родных и разум,
И  в кружево дитя  рядилось, в шёлк,
С  рождения получая «Всё! И сразу!».

Носила  Крест  она, но просто так–
Златое украшение  на  цепочке!
Но  Веры  не  имела «на пятак»!
Да  и  зачем та  офицерской  дочке?

Над  матерью  смеялась  иногда,
Казалась  старомодной  та,  отсталой,
Ну, хочет  в Храм, пусть ходит, не беда!
А  ей, студентке, верить  не пристало!

Мединститут - не место «для  Души»,
В «анатомичке»* на  столах привычны трупы,
И сколько  хоть  какой  не  потроши,
Те, в  мертвенности,  крайне, крайне, тупы!
Вещественны  тела  отказников*
Они  материальны,  не  духовны -
«Объект,  для получения  основ,
                Врачебных знаний!»
Недостаток - все тлетворны!

Гниенье  побеждает  формалин,
Тлен  разрушает  мышцы,  мозг  и печень,
Пусть,  после  срока, но итог всегда  один - 
Захоронение, но  нет прощальной  речи!

Спецкурсом  рядовым  шёл  атеизм*-
«Свободный ум -  всегда залог прогресса!»
И «Вера в Бога–дикий  атавизм*,
Невежество, отсталость, путь регресса*!»

Им  о Душе  не  говорил  никто,
Отчасти  правильно, она  давно  вне  тела,
На лик,  при жизни, ставит та  клеймо,
Но  Смерть пришла, и к Богу отлетела!

Клеймо  Души  на  лике,  есть порок:
Чревоугодие,  стяжательность  и  лживость,
Но  скрыто  большее  гораздо,  между  строк,
Хранят  черты  жестокость  и  строптивость.

Но  тело без  души,  всего  лишь  труп,
Что  так  подвержен  быстрому  распаду,
Он  в  ванне  с  формалином  ещё  тут,
А  Бог  определил  Душе  «награду»!

Под  лозунгом  «Мы  скажет  Богу  Нет!»,
Не  мало  воспиталось  поколений,
Марксизм* успешно  снял  «веков  запрет»
На  ересь,  не  оставив  и сомнений!

А  юность  «рвёт меха»,  стремясь  вперёд,
Чужих  страстей  раба, чужих амбиций,
Неопытность  её – надежный  плот,
Для  укрепления  дьявольских  позиций!

Но  я  вернусь к  студентке  молодой,
Что  так  пытливо  постигала  здесь  науку,
Трансплантология*  была  её  мечтой,
А это - очень не  простая штука!

Была девица  наша  хороша!
Цветком  тепличным  расцветала  юность,
Дочь офицера – вольная душа!
Но только  вольность, горем обернулась!

В один  из будних дней, спешила  мать,
В соседнем  Храме  был  престольный  праздник,
А дочь наряд устала примерять,
Но шарф  на шее был, как безобразник!

Ну,  как  пойдёшь, если  на  шее  Крест?
Его предательски открыл глубокий  вырез,
И  как упрёк ей,  первой из невест,
В невежестве  своим  фасоном вынес!

Вспылила дочь – Нет! Хватит,  не хочу!
Крестов на шее у меня, теперь,  не будет!
Его  сама  сорву  и  растопчу,
Не  допущу, чтобы смеялись люди!

Цепочку  порвала   она  легко,
Топтала  Крест ногою  в  исступлении,
Но только  время  уходить  ей  подошло,
Спешила  в институт, на  выступление!

Крест,  в  суете, остался  на  полу,
Поруганный  и  попранный  ногами.
Захлопнув  дверь,  в  атеистическом  дыму,
Она  по  лестнице  стучала  каблучками!

Метро  не далеко,  а  дальше  мост,
Его  перебежишь  – считай,  успела!
Да!  Мир безбожника, порой, предельно  прост,
В стремлении  быть «свободным», нет предела!

Бежала  по  мосту,  машины  в  ряд,
Все  мимо проносились  неё, слева,
Одну,  несущуюся, помнит её  взгляд,
И– «Здравствуй, Смерть!»
И крикнуть не успела!

На  всё  смотрела,  будто, свысока,
На ужас, что  объял  людские  лица,
Вот – лужа  крови…вот – она…нога…
Её  нога… Отдельно… Может, снится?…
 
Да, это сон…её  нога при ней…
Была  всегда… и  это… точно знает…
На  анатомии*…  «подобных  запчастей»…
А  почему… так  женщина…рыдает?..

Зачем - то…  «скорая»…  маячит…впереди…
Ведь… знала  же,…  вредит…обильный  ужин…
Проснуться  бы…и…поскорей…уйти…
От  этой…липкой…и противной…лужи…

Но  этот  сон  продлился  десять  дней.
Из  «Жизни» в  «Смерть»,  Душа не раз стремилась,
И  плыли  лица  озабоченных  врачей,
И  суета  назойливо  кружилась…
          
Потом  был  свет,  и  солнца  яркий  луч
Запутался  в  густых  её  ресницах.
-Да! Организм  на  удивление  живуч! -
Был  чей-то голос. Голос матери,- Сестрица,

Как  милостив  Господь  ко  мне  во  всём!
Он,  по молитве,  воскресил  её  из  мертвых!
Всё  упование  моё,  надежда  в  Нём,
Как  любит  Бог,  сестра,  поверьте,  верных…

Рыдала мать  в  счастливый  этот  час -
Переживала  дочь  её  рождение,
Второе,  правильнее,  третье, в  этот раз,
Второе,   после   первого  -  Крещение!

Врачи  не  верили  в успех, пророча  смерть,
Аналогов  не  знала  хирургия.
Теперь  же,  толпы  шли  её  смотреть,
И  в  Душах пробуждалась ностальгия,

О  том,  что  Бог,  конечно, в  жизни  есть,
Что  чудеса  случаются,  пусть,  редко,
Примеров  помощи  простой  -  не перечесть,
Но «чудо из  чудес» - вот эта детка!

Нога  оторвана почти что от бедра,
Кровопотеря  с  жизнью  нереальна,
Но  вопреки  всему,  она - жива,
И  жизнь  её,  для  всех,  парадоксальна!

Да,  пусть  юна,  но  тоже  есть предел!
Смерть  не  щадит,  порою,  даже  юность!
Случился  атеизму  здесь  расстрел!
А  девушка, очнувшись,  улыбнулась!

Увидев  мать,  врачей,  не  поняла.
Когда  узнала,  горько зарыдала,
И,  осознав,  внезапно, как  жила
Неправедно,  грешила, и  не мало!

Нащупав  на  груди  нательный  Крест,
Припала  пересохшими  губами,
Что  сорван  ею,  первой  из невест,
И  обливала  долгими  слезами.

Просила  Господа  её  за  всё  простить,
Ноги  лишилась  вмиг  за  поругание,
Креста,  что  призван  Душу  воскресить,
В  плену  безбожья,  ждущую  заклания.

И  началась  совсем  иная  жизнь,
И осознание  Бога, как  реальность,
И  острое  желание  служить,
И  покаяние - Смысл, не формальность!

Заслуги  нет  твоей  в том, что красив,
В  том, что умён, любим,  благополучен,
Рождён  в семье,  на всё хватает сил,
То - Дар  от Бога, что  тобой  получен!

Отмечен  Богом  этот  человек,
Как  память о  былом  благословении–
Угодником  в роду  повержен  грех,
Что в  Боге  жил, от Мира в удалении.

Монах ли  то, затворник,  клирик, нет,
Неважно! Свет стяжал  он  в  свою душу,
И  в сердце  до  конца  пронёс  Завет,
И  Господу  работал  в  зной и встужу.

На  поле  том,  где грех – всегда  сорняк,
А  добродетель – главное  оружие,
Желанных  не  сбирают земных  благ,
Где  ложь  в  презрении, гордыня, равнодушие!

То  нива  Божья, «кузница Души»,
Заветный  путь  к  благословению  рода,
Путь, что  лежит  в молитвенной  тиши,
Избранника  Святого  из  народа.
То  нива,  где  всегда  незрима  брань,
Что нескончаемо  идёт  десятилетия,
Лишения,  нищета, позор – лишь,  дань,
И  скромная, за «Жизнь», там,  где  Безсмертие!

То  нива  исповедничества,  мук,
Тяжёлых  казней  и пролитой  крови,
Путь  одиночества,  Господь,  где  только  друг,
Отмечены  не  сном,  поклоном, зори.

Из года  в год, вымаливает  род
Угодник  тот  семь  поколений  к  ряду,
Хранит его от  будущих  невзгод,
Подрясник  предпочтя  в  Миру  наряду.

«Работа»  та  не  многим  по  плечу,
Баюкает  пороком  сладким  нега,
И  поводырь  знакомый  всем – «Хочу!»,
Порабощённым  дела  нет  до  Неба!

И «костенеет»  от греха  Душа,
Теряется  и сердце «платяное»*,
Стремительно, бывает не спеша,
Путь  в  бездну предпочтя, ничто иное.

 Но  на  молитве  держится Земля,
Того,  кто ныне  и давно в забвении,
Хранит нас  от  врага  и  от огня,
Нас, не  радеющих, как правило, в спасении.

Господь  ту  девушку  из  мертвых  воскресил.
В молитве  матери  невиданная сила!
И  ничего  взамен  не попросил,
Но, воскрешенная, не  раз  Его просила,

О  том,  чтобы  закончить  институт,
Спустя  немного,  и  аспирантуру,
И  кандидатом  медицинских  стать  наук,
Смутив  немало  тем,  номенклатуру.

И  храм  стал  ежедневным для  неё.
Она,  во  всём,  сверяла  свою  волю
С  Его!  И  чуждым было  ей нытьё,
Иную  испросив у  Бога  долю.

И Бог простил  попрание  Креста,
Длиною  в  жизнь  несла  врач  покаяние,
С  годами,  став  невестою  Христа,
Усилив  только  тем  исповедание.

Не  поругаем в грешном Мире  Бог,
И  Крест  Его  даётся  во спасение,
А у  хулителей  Креста  один  итог -
Им  очень трудно  вымолить  прощение!

Крестом с молитвой, отверзают Небеса,
И поворачивают вспять  у  рек течение,
Крест  язвой  нестерпимой  для  беса
                Является!
 Залог  Крест Воскресения!

 Отказник*- труп человека, который отказались забирать родственники для погребения.
 атеизм*-"наука",отрицающая существование Бога.Вданномслучае,речь идет о вузовской,обязательной в свое время, дисциплине. 
 
 Атавизм*- уродство. В свете материалистической теории, это одно из подтверждений происхождения человека от обезьяны.

регресса*-деградация.

Трансплантология*-современная ветвь в хирургии, занимающаяся пересадкой органов.

анатомия*-наука о строении организма. В данном произведении подразумевается вузовская дисциплина.