Быть рыцарем и не презирать батрака...

Быть рыцарем и не презирать батрака.
С его чёрствым насущным хлебом, грубым юмором, грубой любовью.
На презрении строились идеологии, созидались империи.
А рыцарь всегда был способен скакать без седла,
сто дней караулить врага у подножия башни,
есть акриды на завтрак, и пить дикий мёд на закате.
Рыцарь не станет часами отлаживать сломанный счётчик.
Просто выбросит старое дерево на дровяной двор,
а заржавелые стержни отправит к старьёвщику,
как прочий железный лом.
Ему не чужда математика сфер, но всё-таки ближе — фонетика.
Он жесток и неистов, галантен и нежен, он странен и придурковат.
Его чувства и мысли о мире пронизаны токами веры.
Однажды юродивый во Христе рассказал ему страшную тайну.
Он сказал, что настанет неслыханный день,
и вчерашний батрак будет — царь и священник.
А ты, сказал он, станешь рыцарем революции,
ты станешь железным безжалостным дэнди.
А потом навсегда переедешь в музей колоритных фигур.
А я, сказал он, — блаженный дурак во Христе —
для привитых вакциной здорового сна буду просто дурак.