Две шкатулки

 Она отмечала свой юбилей - 70-летие, эта женщина со следами былой красоты на лице. Кажущиеся веселыми глаза таили след глубокой печали, известной только ей. Она понимала, что собравшиеся за столом дети - итог не напрасно прожитой жизни. Недоставало супруга, оставившего мир земной несколько лет назад. Она скорбела по мужу, но иногда к этой скорби примешивалась и другая...
 Как они безумно любили друг друга, юноша-моряк и деревенская девчонка-подросток! Но так уж получилось, что жизнь разлучила их и оставила только надежду на встречу и письма, письма... А в них - мечты.
 С несбывшимися мечтами и жила она все эти годы, растила детей и не помышляла о переменах. Семью создала с двоюродным братом любимого. Муж, зная о том, что не он оказался первым ее избранником, не мог простить ей этого никогда, хотя причин для ревности в совместной жизни не было. Напротив, все мольбы любимого оставить мужа она отвергла ради сохранения семьи. Ради детей. Но письма хранила.
Когда дети стали взрослыми, а муж ушел из жизни, она открыла две шкатулки. В одной - исписанные мелким почерком бумажные треугольнички мужа, в другой - уже пожелтевшие листочки его брата. И в обеих - безграничная любовь. Она читала и плакала. Плакала и читала...
 Ей и самой было трудно определить истинную причину слез: боль от незадавшейся судьбы, печаль о прошедшей мимо любви, об утрате мужа ли фронтовика, с которым было трудно, но столько лет шли по жизни рядом... А может, оттого, что много лет уже не получала она поздравительных открыток со знакомым почерком, как и в этот раз...
 Дети знали о существовании какого-то человека, у которого из-за мамы не сложилась личная жизнь, - шила в мешке не утаишь. Но не более того. Они любили отца и не задумывались о материнских чувствах, не сомневались в ее искреннем отношении к нему. После юбилейного застолья - пока все дети в сборе - она решилась: " Поймете меня или осудите - не ведаю, но мне бы только разузнать, жив ли..."Ответ на запрос оказался коротким, и она восприняла его как приговор: "Не проживает... Дата смерти..."
- Сколько уж лет его нет, а для меня все живой был, - пронеслось в мыслях. А губы прошептали: "Сожалею..." И долго еще, словно взвешивая многое в прожитом, она повторяла: "Сожалею... Сожалею...Сожалею..."
 В сердце ее живы оба. И чтобы жить самой дальше, открывает она иногда две шкатулки – поочередно: то одну, то другую...
Но никогда - обе сразу.