Шалость по теме Однажды в Эдеме

В продолжение развития темы «Мужчине Бог послал в подруги Деву»,
предложенной вот тут: http://www.stihi.ru/2011/02/11/2931
автор Фома Фёдорова.
 
 
ШАЛОСТЬ ПО ТЕМЕ «ОДНАЖДЫ В ЭДЕМЕ», или «МУЖЧИНЕ КАК-ТО БОГ...»
 
                Голод сделал женщину умной.
 
«Мужчине как-то Бог послал в подруги Деву».
(Наивно думая, что дарит королеву –
не тут-то было!)
На подиум та Дева взобралась,
и что-то умное, наморщив лоб, сказать *совсем уж было собралась,
да призадумалась*...
а думать было нечем!
(Всё оттого, что Бог спешил
и мозг вложить ей в голову забыл – дел у него и без неё хватало –
и было спохватился,
но раздумал – развитие событий забавляло.) 
А между тем, всё дольше длилась пауза на сцене,
иной бы потерял давно терпенье,
но не таков был тот,
кто давеча зевал
и заполнял своим единственным числом весь подиумный зал.
 
И этот некто был мужчина –
большой нечёсаный детина –
сидел, на подиум плевал, в носу азартно ковырял,
и временами кое-что себе чесал,
короче говоря, скучал,
пока он вдруг не увидал
на райском подиуме Деву
(по виду чисто королеву),
с рельефным телом под прозрачной юбкой,
с метлой в руках и мясорубкой.

          Мужчина вмиг протёр глаза:
          – Картина маслом!.. Поль Сезанн!
          Да что там – Рубенс с Рафаэлем!
          Кустодиев! Франческ Растрелли!
          Пракситель! Сашка Боттичелли!
          Единство мрамора с холстом!..
          Петров и Водкин! Два в одном!
          Ужель ты, дивное творенье,
          явившись мне в предназначенье   
          для время... э-э... препровожденья,
          не профурсетское виденье, 
          но дар небес из темноты
          и *гений чистой красоты*?!

          – Я... кто? – скривилась Дева сверху. 
          Какой кошмар! Мне не до смеху!
          Тут столько мусора и пыли,
          полы давно уже не мыли, 
          пока с метлою тут скакала,
          я ноготок себе сломала!
          Слова могу я долго слушать,
          но лучше что-нибудь покушать.

(Так и сложилось – прежде чем поехать в нумера
и там любви с мужчиною предаться,
прекрасной стороне, брутально угнетаемой,
сперва потребно всласть похарчеваться.)

Мужчина малость приуныл, 
но в тот же миг изобразил
улыбку на лице широком,
и... тихо к подиуму боком.

          Подполз к нему тут змей с авоськой яблок:
          – *Тьфу пропасть*! Тоже мне подарок!
          Что раскудахтальник раскрыл?
          Господь не то опять слепил.
          На, лучше, яблочко пожуй...
          – Ползи ты на... ууу, старый... змей!
(Ещё в ту пору не был мат придуман,
запас словарный был убогим.)
          Ты что, шнурок, антоновки объелся?!
          Не видишь, занемели чресла!
          Размяться мне давно пристало,
          а то... рука уже устала.

          – Рука! Подумаешь! Их две!
          Ты покрутился б на хвосте!
          Себя я чувствую жгутом...
          когда без рук... одним хвостом.

          – Руки-то две, да все в мозолях,
          сижу тут... на бобах-фасолях,
          а где-то, в книге я читал,
          есть красных фонарей квартал:
          там девы стаями летают, 
          мужчин радушно привечают, 
          с них напряжение снимают
          и чувства к жизни пробуждают.

          – Дурак ты, братец, книги – зло!
          Ишь, как в башку-то намело,
          какой там к лешему фонарь?!..
          ты чтеньем мозг не скипидарь,
          не то – потянет на свободу
          желаньям низменным в угоду...

Повесив сетку на крючок,
змей завалился на бочок
и, дабы время не терять, 
мужчине стал мозги вправлять.
Тот отвечал, сопротивлялся,
махал руками, ухмылялся,
теряя нить, почти грубил
и аргументы приводил.
Так, препираясь, простофили
о Деве напрочь позабыли
и так речами увлеклись,
что мыслью в дебри унеслись. 
А та – к авоське змея-гада,
кило пять яблок там – отрада! –
и под шумок базар-вокзала
она все яблоки умяла.
А те ни пса не замечали,
упорно истину искали,
их двое суть, она – одна,
и благо, не было вина.

          Мечтам мужчины нет предела:
          – Со мной жить Дева может смело,
          я за неё приемлю срам!
          Всё, что имею, всё отдам!

          – Прости, конечно, за пустяк,
          но ты же форменный босяк!
          К чему тут пафосные речи?
          Карман с дырой – не сдюжат плечи. 
          Чем завлечёшь её, к примеру? 
          Малгабаритною пещерой?..

          – Какой, однако, ты зануда,
          а ты поверить можешь в чудо?
          Сей Девы милой хрупкий вид
          меня на подвиг вдохновит.
          И я возьмусь за серп и молот –
          любовь – к труду весомый повод! 
          Раздвину рамки бытия,
          превозмогая сам себя.
          И заживём мы с королевой:
          отремонтирую пещеру,
          расширю стены, потолок,
          поставлю дверь, вкручу замок,
          куплю телегу с лошадями,
          зимой сменю её санями,
          ещё бы садик с парниками –
          не знать проблемы с овощами – 
          в саду деревья – вишни, сливы,
          забор вокруг и – на Мальдивы.
          Всё обустроим честь по чести:
          спим не раздельно, только вместе,
          родим и парня и малышку,
          имеем общую кубышку,
          трудом добьёмся положенья,
          что вызывает уваженье,
          конец свой встретим, не юля,
          мол, здесь топтались мы не зря.
          Что упустил я впопыхах?..
          Ах, да! Конечно же – соцстрах!
          Да для неё... я для неё...
          отдам всё творчество своё,
          звезду достану с неба ей,
          построю сотню кораблей,
          водою орошу пустыню...
          одену Деву, как богиню –
          в короны, в кольца и браслеты,
          в каменья... эти... самоцветы!
          в парчу, меха и яркий ситец,
          и всё в орнаменте из страз...

          Тут змей вздохнул в который раз:
          – Меня послушай, баснописец, 
          твой мозг бесспорно воспалён,
          я с Девы этой сам балдею,
          но будь ты хоть Пигмалион,
          да ведь она – не Галатея, 
          не возражу – предмет живой,
          но только создан не тобой,
          а из тебя, из катаклизма,
          так что давай без фанатизма – 
          жену, конечно, почитай:
          пройти в дверь первой предлагай,
          в трамвае место уступай...
          но и себя не забывай,
          не всем капризам потакай,
          отдашься Деве с потрохами – 
          не мни пространство кулаками.

          – Хочу, хочу я эту диву!..
          цветущий лотос... персик... сливу... 
          клубничку, вишенку, малинку,
          крыжовник, клюковку, маслинку...
          какая стать! а стан какой!
          – Не захлебнулся бы слюной...
          – Чего?
          – Того!
          – Я всё о том же...
          ты б вытер масло с потной рожи,
          а то сияешь, как пятак...
          да ладно, ладно, сам... такой.
          Владеть сей Девой – нужен ум,
          коль нет его, так подиум
          придётся щупать лишь глазами 
          издалека – «Не трожь руками!»
          предупреждения висят
          для тех, кто мозгом не богат –
          такой вот мой тебе совет,
          на нет ума – и Девы нет!
          Ох, вы минервы, афродиты...

          – Куда, куда, ты мне «иди ты»?.. 
          и что за вариант «афро-»?..
          а ну-ка, расскажи про то...

          – Вот ненасытный организм!   
          ты прям ходячий атавизм –   
          что афродита, что минерва –
          с таким любая станет стервой,
          не удивляйся сам потом,
          что жизнь твоя – сплошной дурдом.

          – Ума бы только поднабраться,
          но коли нет, откуда взяться?..
          подкинь идею мне свою, 
          я за ценой не постою.

          – Предвидел я такой вопрос,
          нарочно яблочки принёс –
          они не вот трава пустая –
          в них скрыта сила пребольшая,
          кто плод один хотя бы съест,
          враз поумнеет, от те... зуб!
          ты что же думаешь, зазря
          растёт там садик втихаря?..
          он ото всех надёжно скрыт
          стеной высокою из плит,
          и вход в тот сад никто не знает,
          лишь тот, кому знать подобает,
          а скрыт тот садик потому,
          чтоб не подобились Ему,
          чтоб уберечь всех от соблазна –
          мысль о подобии заразна.
          – А ты?
          – Ну, я особый случай –
          я очень хитрый и... везучий,
          пока не пойман, я не вор...
          я строить помогал забор.
          И вот ещё чего запомни –
          съешь всё один, пусть и нескромно 
          такое выглядит в глазах, 
          зато ты будешь при тузах
          и знать о мире будешь много, 
          и добродетельно, не строго
          начнёшь судить ты обо всём,
          и не смешаешь мир с огнём.
          На всех тех яблочек не хватит –
          везенье дважды не прокатит.

          – Давай мне яблоки скорей,
          сожру все разом и умней
          немедля стану во сто крат,
          плоды-то где, змеиный гад?

          – Да тут в авоське, на крючке,
          в моём походном «бардачке»...
 
А как на сетку посмотрели,
так оба разом обомлели –
в неё засунута была
и мясорубка и... метла.

          – А где еда, червяк плешивый?
          Я что тебе – малец сопливый?!..
          Сказал, дашь мозг – давай сюда! 
          Еда есть ум, ум есть еда!

          – Что разорался, где да где... 
          вон там вон, в этой... красоте,
          сказал б точнее, где твой мозг, 
          да нету слов пока таких.

          – За эти шуточки, шутник,
          разделать можно на шашлык...
 
«Шашлык» лишь Дева услыхала, 
вмиг в разговор серьёзный встряла:
– А я хочу люля-кебаб!
И ножки земноводных жаб
под острым соусом «табаско»,
вино столовое «Фетяска»,
к нему рокфоровый салат
и горький в дырках шоколад,
ещё...
Тут парочка очнулась -
больного девушка коснулась -
и словно наперегонки
взметнулись в воздух три руки:

          - Молчи, красавица, молчи!
          Откуда деньги на харчи?!
          Не видишь, сами голодаем,
          Что кушать вечером, не знаем.

От хамов Дева отшатнулась,
надула губки, отвернулась.
А змей же кончиком хвоста
крутнул три раза у виска:

          – Ты не мужик, мужик, – олень!
          Я тырил фрукты целый день
          в саду без обуви спортивной 
          коляски ради инвалидной?!.. –
          не для того! – а для того,
          что завсегда важней всего –
          поднять твой тонус витамином,
          не дать заплыть холестерином
          твоим мозгам, а заодно
          вложить в них серо вещество!
          но ты прохлопал всё ушами...
          и длиться будет так веками.

И без покрышки и без дна
вдруг воцарилась тишина.

          – Что будем делать-то, приятель?
          ну как придёт арендодатель –
          забыл? – на птичьих мы правах
          тут разлеглись в чужих садах –
          и даст под зад нам всем коленкой,
          свезёт, коль не поставит к стенке – 
          здесь не поможет кумовство –
          тебя за дурь, меня – за воровство.

          – Как будешь ты линять, не знаю, 
          а я отсюдова мотаю
          с прекрасной Девой молодой,
          с моею будущей женой.

          – Ну, что же, скатертью дорога,
          да помни, – эта недотрога
          красива, но... умна не в меру.

          – Плевать! Беру к себе в пещеру!
          Глупа, умна? Не в этом дело!
          Важнее, чтоб всегда хотела,
          с любовью-ласкою глядела
          да поперёк сказать не смела,
          и бесконечно бы терпела...
          ума нам хватит на двоих.

          (– Да он ещё вдобавок псих...
          а нет пока, так скоро будет,
          да только психа кто осудит? –
          взять в жёны умную подружку! –
          я ставлю твёрдо на психушку.)
   
– К чему мозги? Сойдёт и так!..
И с этого момента на веки вечныя
и присно, иначе, навсегда 
мужчина вляпался впросак.   
 
 
А. Молебсо
----------------
Фразы, отмеченные знаком «звёздочка» (*), точно не мои. :)