Катарсис

улица дышит машинно-трамвайным потоком
люди спешат - кто за чем, кто куда, кто откуда
и над этим безумием - солнца нелепое блюдо
ощущаешь? в толпе невозможно не быть одиноким.

с понедельника хлещет мучительных дней вереница.
даже можно вполне рассмеяться, когда неуклюже
катят по эскалатору сонным конвеером лица.
отчего то всегда среди них не находятся нужные.

я цепляюсь глазами за каждые черные пальта
иногда догоняю в толпе, чтоб потом обознаться -
близорука, увы. тем не менее, все таки жаль. ты
не такой уж встречаемый, коим сумел показаться.

мне приходится думать, решать, коим транспортным средствам
предпочтенье отдать - до конечного пункта добраться
а порою разумнее слушать часы, а не сердце.
все равно за идеей навязчивой мне не угнаться.

я спускаюсь в метро, от сырой полутьмы задыхаясь
я врастаю глазами в мельканье огней балюстрад
вспоминается: в маминых сказках, что на ночь читались,
говорили всегда - под землей начинается ад.

череда моих будней все больше похожа на гонку.
все что в жизни имело резон - превращается в ноль
я прошедшей зимой с упоеньем каталась на санках,
настоящей зимой - каждый вечер равно алкоголь.

даже лед неизбежно ломается в месте, где тонко,
вот и я поломалась. сложилась, как карточный дом
надломилась хрустальной игрушкой - нелепо и звонко
как жетон, закатилась собой в турникетную щелку
и решила уснуть. до весны. заживляющим сном.

вот придет месяц март - распахну на окне занавески,
полюбуюсь с улыбкой потоком машинно-трамвайным.
у меня, чтоб не ехать в метро, повод очень так веский:
я уже не ищу, среди прочих, твой вид узнаваемый.

я найду в себе силы пройти, даже не обернувшись
а коль встречу тебя - улыбнусь. видит Бог, Он всеведающий.
мне приятнее ехать, в случайную книгу уткнувшись.
вот твоя остановка. а мне надо выйти на следующей.

и в то утро, когда я походку до боли знакомую
проезжая, случайно увижу из окон трамвая,
я на миг отвлекусь, отряхну дремоту полусонную
и скажу еле слышно: иди. я тебя отпускаю.