Генрих Гейне. Соломон

Литавры, трубы и корнеты замолчали.
Настала ночь, и в стане Соломона
Двенадцать тысяч ангелов бессонно
Стоят на страже с острыми мечами:

Царя хранят от тяжкий грез печали.
Лишь только сумрачно во сне он брови сдвинет,
Вмиг каждый ангел меч разящий вынет, -
Двенадцать тысяч ангелов с мечами.

Вот успокоен царь. Погасли свечи.
Мечи, сверкая, вновь вернулись в ножны.
Нет на лице следов тоски тревожной,
Но губы скорбные еще лепечут:

«О Суламифь! Все земли мне подвластны.
Властитель многих стран, велик везде я.
Я – царь Израиля, правитель Иудеи, -
Но без твоей любви свечой угасну!»

          Из ранних переводов


Salomo

Verstummt sind Pauken, Posaunen und Zinken.
An Salomos Lager Wache halten
Die schwertgeguerteten Engelgestalten,
Sechstausend zur Rechten, sechstausend zur Linken.

Sie schuetzen den Koenig vor traeumendem Leide,
Und zieht er finster die Brauen zusammen,
Da fahren sogleich die staehlernen Flammen,
Zwoelftausend Schwerter, hervor aus der Scheide.

Doch wieder zur;ck in die Scheide fallen
Die Schwerter der Engel. Das naechtliche Grauen
Verschwindet, es glaetten sich wieder die Brauen
Des Schlaefers, und seine Lippen lallen:

»O Sulamith! Das Reich ist mein Erbe,
Die Lande sind mir untertaenig,
Bin ueber Juda und Israel Koenig -
Doch liebst du mich nicht, so welk ich und sterbe.«