О войне

    От Орды, до жестокой Чечении, от Берлина до Чудского льда
    Вдоль реки, только против течения нас кровавая сносит вода.
    И следы наши в войнах теряются и пропавшую рать не собрать
    И история вновь повторяется и историкам есть, что соврать.
    Из козельских лесов да из муромских, колдовских, непролазных чащоб,
    Выезжал мой прапращур прищурившись и шишак надвигая на лоб.
    И в заволжских степях, что за Кинешмой и топча Бородинский простор,
    Мой прапрадед, почти уже нынешний, поднимал и ружьё и топор.
    И на Курской, «Пантерой» тараненный и, форсируя Днепр на коне,
    Дважды мёртвый, четырежды раненный, ту Победу он передал мне.
    Нахлебался и крови и гари он, хоронил и своих и чужих
    И в Варшаве стоит и в Болгарии и в какой-то балтийской глуши.
    Остановлен истории маятник и, на горькой, чужой высоте,
    Чья-то мать покрестит чей-то памятник, прикоснувшись губами к плите.
    И Девятого Мая, на Площади, расфуфыря хвосты на ветру,
    Из булыжника белые лошади высекают подковой искру.
    Календарь отворю распечатанный – что ни день, то салютов трезвон.
    И с детишками и с внучатами, вновь к Поклонной пойду на поклон.
    Враг вчерашний мне пулю не выточил. Воевать не пришлось. Извини
    Только к внукам моим тянут ниточки дети тех и Спаси! Сохрани!
    А историки, доки дотошные, всё разложат – ни дать им, ни взять.
    Оправдают тяжёлое прошлое. Как им будущее оправдать?
    За Державу сегодня обидно мне. На Орлах – чернота воронья.
    Не хочу объяснять очевидное тем историкам от вранья.
    В Мир окно распахну безбоязненно – ни сирены, ни гари, ни бомб,
    Только всё же немного неясно мне – кто теперь защищает мой дом? 
    Соловьи разливаются трелями. Всё в цветах - победила весна
    И сопит мой внучок, необстрелянный, не узнав это слово - война.