Нет худа без добра

Нет «худа» без добра
       /юмористический рассказ/

О Сочи  /Ялта/, лазурный берег, прозрачная вода,
И так приятно отдыхать здесь, ну почти всегда.
Приехали, квартиру сняли и к морю побежали.
Лежу на солнце млею и головы поднять не смею.
Из положения такого просматривается нижайший вид.

Пенится и шумит морской прибой,
А на песке голубизна и два приметных бугорка,
И что-то там такое…
А выше в палец цепь и «волосатая  дебрь».
Солнце так меня сморило, что глазки я закрыла.

Проснулась, а солнце на закате, встрепенулась,
Ведь я еще и не перевернулась.
Лежу, спины не чувствую, а в голове сирена воет.
Смотрю - сумки нет,  что на голове надето - не пойму.
И плавок голубых не видно, все ноги, ноги.
Кобелек хе-хе-ка возле меня сидит, показывая свой язык.
 
Вскочила я, ищу, чем прикрыть свою «алую» спину.
Собака отскочила, и зубы оголила, рычит и смотрит на меня,
А я упала на песок и рою, рою, засыпаю,
Руками я песок перебираю, сама не знаю, что ищу?
Проползала я вдоль и поперек, как будто заколдован пятачок.

Не нашла ни своего  и ни чужого, а в голове сплошной гудок,
Как будто закипел мой котелок.
Пришла в курятник я, шатаясь, а муж храпит.
Со злости так его пинула, что глазки он открыл.
Запнулся и заговорил:
«О, Пенелопа, ты пришла, все солнце ты с собой взяла.

Моя ты ягодка, доспела. Ну, как прогулочка твоя?»
«Сварилась я. И так варилась, что сумка где-то испарилась.
Ни денег, паспорта и ни «черта», одна сплошная голубизна,
И два невзрачных «бугорка с наперстком», и вой сирены в голове остался,
И «скальп» со спины содрался».

Муж от сообщения такого или с перепоя остолбенел, задохнулся и взревел:
«Куда разява ты смотрела, и как, и с чем  домой доедем?
Что пить мы будем, есть, и что Коляну буду «плесть»?
Какие басни и стихи об отдыхе я расскажу?»
Собрались с силами, остыли, и обстановочку мы обсудили.

Я по утрам буду искать, а Толька, пьянь,
Ночью пиво разгружать, а днем хозяйке виноград срывать,
Чтоб на билеты деньжат насобирать.
Как только солнышко взошло, на пляж я побежала.
В том месте, где я загорала, песок весь перебрала.

Искала сумку, синие трусы, два бугорка с наперстком,
А выше пупа цепь большую, но тщетны поиски мои.
Толька мой ни ест, ни спит, бутылки  все считает,
И в уголочек собирает, чтобы продать и на билеты наскребать.
Неделя так прошла, вторая, я загорела как мулатка золотая.

Изрыла «носом» я песок, весь пляж перевернула,
Да так, что от меня шарахалась вся отдыхающая братва и детвора.
Мамаши тихо детям говорили: «Тетя больна, радикулит разбил,
Ходить не может, по пляжу ползает на животе она».
Так день отъезда наступил.

Мой Толька выжат как лимон, но перегаром прет ой-ей-ей.
Продал бутылки, сосчитал свой капитал.
Две ночи где-то ночевал.
Пришел на утро, улыбка до ушей, трусы наоборот одеты,
На шее легенький засос.

«Ну что, кобель, готов к отъезду?»
«Моя ты ягодка, билеты есть, две третьих полки наши».
«Да как туда залезть?»
«Я помогу, смотри газель моя,
На  десять килограмм ты похудела.
Вот счастье, повезло, и загорели и похудели».

«Да, нет, худа без добра»,  вздохнула  я.
Вот к Киеву/ к Москве/, мы подъезжаем, прошу «козла»:
«Толян, купи хоть чаю, от жары я изнемогаю».
Расщедрился: «Два чая – сдача не нужна».
О,  как в стакан  вцепилась я, попила и вздохнула.


Какая красота, какая  благодать, а нам еще неделю отдыхать.
«Подай мне милый календарь, внизу, он там в бауле».
 Толька вдруг остолбенел, позеленел и заревел:
«Зараза, чукча, пирог слоенный черно-белый.
Куда твои глаза смотрели. Голубизна и два приметных бугорка.
Здесь сумка, паспорта, билеты ».

Вот весело мы отдохнули.
С чем ехали и с тем приехали, и загорели, и похудели.
А отдыхать еще нам две недели.
«Так, правда, нет, худа без добра!»