В минуты затемненья

Я бросил огненный шар
И Вавилон
Стал Гоморой.

Я сказал слово.
Мир взорвался
Гражданской войной.

Когда я уснул,
Мои дети сошли сума,
Чтоб вернуться домой.
 
Но не дошедши
До поворота,
Гомоном разбудили меня.

Пришлось устроить
Им небольшой холокост.
Они грянули в низ,
Упав лицом в грязь.

Я топил их крови,
Заставляя презирать жизнь.
И ждать смерти,
Как наслажденья.

Одним дав полумесяц,
Другим сказав,
Что это мой сын
Приколочен к кресту

Явился третьим,
Шести рукой богиней.
Гневным отцом.

Они не оценили
Мой юмор,
Приняв все всерьез.

Еще дал им возможность
Выбрать, как умереть.

Иногда мой вселенский разум
Заливался их горем,
С головой.

Но приходила радость,
Повелителя мира
И им становилось не по себе.



Каждый мне подобный,
Не зная главный ответ,
На вопрос что не задан.

Что тот чья любовь,
Затмила собственный разум,
Встанет стражем
У входа в мой дом.

А другие уйдут,
Строить свои
Мириады миллиардов миров.

И даже, возможно,
Лучше чем тот,
В котором их души
Томились в хилых телах.