Горький мёд

Променял на гроши родную,
За чужую отдал стакан.
И теперь под окном целуешь -
Ведь и есть ты простая рвань.

«Я защитник еёный бывший» -
Утверждал он, лакая мёд -
«Только стал для неё привычным,
Не ждала, что другой придёт.»

На ногах он держался плохо
И смеялся лишь невпопад,
А потом, как отрезал: «Сколько
До меня пронеслось ребят?»

Протрезвел и, ничуть не шатаясь,
И с заплывшей улыбкой лица
Подытожил: «А я, Аглая,
Верил в то, что с тобой до конца.»

Посмотрела с укором видным,
Да ответила, выкинув прочь:
«А когда же найдётся причина,
Чтоб заснуть мне на целую ночь?»

«Не бродить по углам замусоленным,
Не бежать по кварталам стремглав,
А идти по дорожкам проторенным,
Улыбаясь тебе с крыльца...»

Лишь оскалился: «Брось. Не видел я
Той улыбки, что болью светится,
Может, силы найдёшь простить меня
И отдать мне не больше месяца?»

Притянула к себе ненужного
И, обняв, прошептала на ухо:
«Если вновь ты вином забудешься,
То получишь свою оплеуху.»

Но осколком бутылки порезались,
Не успев зализать все раны,
И прошло уж достаточно месяцев,
Прежде лопнули все стаканы.

11.02.11