Генри Морган

Я сэр Генри Морган по кличке Жестокий,
Мой путь – перекаты, и ливни, и стоки.
Хозяин Ямайки, знаком с королевой,
Брюхатый от рома и красный от гнева.

Верховный судья, адмирал, губернатор,
Мне кланялись лордов надменных палаты.
Мои оппоненты крикливы, как рыбы,
Я на уши ставлю Мадрид и Карибы.

К полудню я в дым, и стараюсь не помнить,
Как мы в Маракайбо вбегали по сходням,
Как казни и пытки святого Андрея
Вели на деревьях, колоннах и реях,

Как жгли всё живое, как гнали рабов,
Как пялился в небо курган из голов.
В крови были руки, и плечи, и губы,
Кусались как суки кубинки-суккубы,

Зловеще трещал старый наш такелаж,
Когда я командовал «на абордаж!»
Потоки пиастров и золота слитки,
Алмазы, и яды, и древние свитки

Летели к чертям, ведь шальные валлийцы –
Все сплошь вертопрахи, хотя и убийцы.
Теперь во дворце, средь хмельного бедлама,
Я байки травлю, как мы брали Панаму,

Кляну шлюху-жизнь, отправляя конвой
За пойманной в море пиратской братвой.
Закон – это я! Но мои флибустьеры
Изранили сердце, глаза их как стрелы.

Проклятая память несёт меня снова
Навстречу ветрам, к горизонту родному.
Пустой как стакан и как бог, одинокий,
Я сэр Генри Морган по кличке Жестокий.