Изящность, взятая с ладони...

Изящность, взятая с ладони,
вторичностью своей -
не тронет!

"Почтеннейшая! -
обращаюсь я к вороне,
"взгромоздившейся на сук..." -

в поэзии так много и вторых,
и третьих рук -

чужие ноты
тянут до агоний,

поднять свои
им как-то
недосуг..."

Ворона встрепенулась вдруг
и крикнула мне: "Друг,
у нас с тобой
есть Божий дар -
ты рог бараний быта
гнёшь в небесный круг,
как выйдет -
всё зависит от удара
дара,
вот так же я произношу
мне данное от Бога "Кар!",
ты только вслушайся -
оно трепещет жаром
надмирных интонаций,
как жизненным пожаром
Мухи-Цокотухи
самовар,

а, впрочем,
даже если нет -

никто не запретит
мне думать,
что я
не меньше соловья
поэт,

никто,
услышав "Кар!",
не крикнет мне вдогон:
"Ворона -
эпигон!"

Пожалуй,
что и ты таковский -
Вася
Муратовский,

брат мысленных бесед
со мной
с балкона,
всё сомневающийся в поэтичности своих незвонких строк...

В каком и кто сегодня классе
певчем -
знает только Бог,
да время будущее развивающейся ныне речи...

Всему свой срок!

Спасибо, что сумел меня очеловечить!"

Прыг-скок
по ветке
и умчалась в необъятный закуток
извилины в мозгу, не признающей музыкально-данной клетки
песни,
кем-то уже спетой,
уж лучше "Кар" своё -
оно естественностью
интересней.

Ну, как вам, детки,
стихо-бытиё
моё?!

Надеюсь, вы ничем в сей
сказке-прибаутке
про ворону не задеты?
Сведём всё к шутке.

С шуткой веселей.