Снова про деда Матвея

 Вот зима вдруг наступила,
 На охоту все спешат.
 Меня мыслью осенило,
 Всем делам даю откат.

 Поспешу  – ка  я на дачу,
 Хоть неделю погощу.
 Подвернётся вдруг удача.
 Деда снова навещу.

 Всё собрал, ружьё почистил,
 Небольшой собрал припас.
 С настроением игристым,
 Скоро жал уже на газ.

 По дороге ненароком,
 Папиросы прихватил.
 Да бутылочки две «сока».
 И помчал, сколь было  сил.

 Но дорога столбовая,
 Была в выбоинах вся.
 Когда был ремонт, не знаю?
 Взгляд, в  обочину кося.

 Слава Богу, взял резину,
 Ведь зима, шутить нельзя.
 Только качество бензина,
 Не желал бы Вам друзья.

 Рад тому, что скоро дача,
 План, уже составив свой.
 Время правильно потрачу.
 Выходной весь, тоже мой.

 Хуторские  близко  хаты,
 Глазу виден дом родной.
 Лес  стоящий виновато,
 Засыпающий зимой.

 Спит и силы набирает,
 У кормилицы земли.
 Зайцы только пробегают,
 Да летают снегири.

 Всего год как здесь я  не был,
 Изменений нет в округе.
 Те же люди, тоже небо,
 Всё вертелось в том же круге.

 Остановка, вот и дача,
 Из авто мой выход следом.
 Ключ к калитке я не прячу,
Вход  сюда другим не ведом.

 В дом зашёл, такая стужа,
 Затопить  бы печку надо.
 И  дрова рубить не нужно,
 Утолить  бы только  жажду.

 Свой припас сложил на полку,
 Закусить пытаюсь малость.
 Затем взял свою  двустволку,
 И на зайца, как мечталось.

 Топал  в радость до обеда,
 Не попалась даже мелочь.
 Загляну  я, что ли к деду,
 Уже год  он жаждет встречи.

 Водку взял и папиросы,
 Из закуски к нашим тостам.
 И пошёл решать вопросы,
 Тяпнуть  сходу граммов по сто.

 Путь недолог к его дому,
 Дворик деда был опрятен.
 Он мне скажет  по простому:
 Твой визит всегда приятен.

 Заходи, зима в фаворе,
 Что на холоде  рукаться.
 Дед итожит в разговоре:
 - На недельку,  повидаться?

 С ним  заходим   быстро в хату,
 Сев  за стол…  не заскучали.
 Я достал припас «ужатый»,
 И задал  вопрос  в начале.

 - Дед Матвей скажи, ну как ты?
 Как житья полнеет чаша?
 Год мы не были в  контакте,
 Бабка как твоя Дуняша?

Год прожили без эксцесса
Дед  Матвей ответил сразу
Пять семей прибилось к базу.
 Хоть не видится  прогресса.
Пять семей прибилось к базу.
 
В городах работы нету,
 Тут землица есть хотя бы.
 Если к ней с заботой  летом,
 Всех прокормит,  даже слабо.

 Ты скажи, что там в столицах,
 Кто в политике  стал мужем.
 Вижу там другие лица,
 Под себя метут все дюже.

 Ты вот думаешь  глубинка,
 Ни черта не понимают.
 Что  народ  наш половинка,
 Только глазками моргают.

 И напрасно так считают,
 Всё у нас тут на слуху.
 Что запасы наши тают,
 Даже ясно петуху.

 Где припас в Нью–Йоркском банке,
 Тот, что Путин обещал.
 Обманул, как прежний,  в танке,
 Что мол, кризис всё сожрал.

 Я слыхал, что есть палата,
 Там считают всю казну.
 Не поймают супостата,
 Кто все деньги умыкнул.

 У них, нету полномочий,
 Все дела дают в учёт.
 Прокурор, потом всё строчит,
 И на следствие сдаёт.

 Пол тихонько скрипнул в хате,
 Бабка Дуня в дверь вошла.
 Встрепенулись и  «солдаты»:
 - Всё хана нам, дед пришла.

 - Что притихли-то, пираты,
 Вижу рюмки на столе.
 В холодильнике салаты,
 Вольный Вам даю «билет».

 Мы тихонечко вздохнули,
 Пронесло на этот раз.
 Что-то бабка съела что ли?
 Что не сердится на нас.

 Дед опять налил немножко,
 Папиросу закурил.
 - Ну, давай сынок по трошки.
 И салатом закусил.

 Табачка, вдохнувши малость,
 Снова начал свой рассказ,
 - Белорусы к нам прижались,
 Только Батька, пёр на нас.

 Ну, зачем, киргиза взяли,
 Вдруг поднимется скандал?
 В нас они камнём кидали,
 Чтобы базу Наш убрал.

 Это всё американцы,
 Чтоб осталась база их.
 Им наркотиков засранцам,
 Трафик  нужен  для самих.

 Батька всё же к нам приехал,
 Газа снова попросил.
 Раньше словом ехал, ехал,
 Потом спину опустил.

 Видно сильно так прогнулся,
 Президент проценты снял.
 Он тихонько улыбнулся,
 Теперь снова замолчал.

 В Украине новый «папа»,
 Он «голубеньких кровей».
 Он не Юля, деньги цапать,
 Хочет всё наладить в ней.

 Даже русский  будет  вроде,
 Во втором ряду стоять.
 Но пока, хохляцкий в моде,
 Чуток надо подождать.

 Ты скажи мне друг сердешный,
 Сколько будет этот срам?
 План построят, вечно спешный,
 А потом у них бедлам.

 - Да ты дед большой политик,
 Аналитик и стратег.
 Только дух немножко вытек,
 Чуть замедлив быстрый бег.

 Дед вдруг крякнул, но запнулся,
 Видно радостно ему.
 И тихонько улыбнулся,
 Награждению сему.

 Дремота,  вновь подступила,
 От спиртного или так.
 Покидают деда силы,
 Но, всё держится «казак».

 Подожду,  пока дед спит,
 Загляну к его Дуняшке.
 К бабке сделаю визит,
 Всё ж дала, нам с ним, поблажку.

 Прохожу в её «палаты»,
 Стуком прежде упредил.
 - Баба Дуня как дела-то?
 - Выбиваемся из сил.

 Мы стары сынок для дела,
 Доживаем как могём.
 Стало дряблым наше тело,
 Но пока ещё живём.

 Мы ведь с дедом, душа в душу,
 А ругаю, что с того.
 Когда  он запрет нарушит,
 Пошумлю, то и всего.

 Слышу, старый встрепенулся,
 Заскрипели вновь полы.
 Я опять к нему вернулся,
 Как Мухаммед  до скалы.

 - Ты погодь, присядь на стула,
 Я тебе ещё скажу,
 Слышал новые посулы,
 Как всё выйдет, погляжу.

 Уберут у нас милицию,
 Будет нынче, как везде.
 Называться всё полиция,
 Но яичко, не в гнезде.

 Уберут одни названья.
 Надо ж корень извлекать.
 Не изменишь их сознанье,
 Что творят,  ядрёна мать.

 Форму всем пошьют и пряжки,
 Новый китель и жетон.
 Изменить бы их замашки,
 Жалко денежек вагон.

 МВД  своим составом,
 Больше армии родной.
 Мы теперь , опять в отставе,
 В нашей пенсии застой.

 С них бы смыть,  пожарным  шлангом,
 Энту грязную канву.
 И понизить с «первых рангов»,
 Вниз отправить, всю братву.

 Так далёки от народа,
 Стали к нам не поспевать.
 Ихний путь,  четыре года,
 А потом и отдыхать.

 Это я сказал про думу,
 Что в большом дворце сидят.
 Хоть бы ветер, сильный дунул,
 Раскидал бы как котят.

 Мне что ль, с ними побороться,
 Но ведь я не суперстар.
 Наберу воды с колодца,
 И уже на час устал.

 Хоть племяш мой  и учёный,
 Его слушать не хотят.
 Два диплома получёны.
 Мысли мимо их летят.

 На дворе уже смеркалось,
 А беседе нет конца.
 Чуток водки оставалось,
 Надо снова слать гонца.

 Да дед крепким оказался,
  Одним литром не свалить.
 Только сон к нему вязался,
 Голове давал остыть.

 Вот опять мой дед тихонько,
 Носом тихо потянул.
 Один глаз глядит легонько,
 На войне его «погнул».

 Разбудил проклятый кашель,
 Ошалел от него дед.
 Засвербит как будто шашел,
 Пристаёт уж много лет.

 Говорит он: - Это норма,
 Шлёт годам своим привет.
 Это «дедовская форма»,
 Ей страдает целый Свет.

 Ну не дед, а прямо лекарь:
 - У тебя на всё ответ.
 - Жизнь прожили… вся аптека,
 Отвечает быстро дед.

 Дед Матвей стоит на «страже»,
 Нашей Родины большой.
 Хоть и жизнь его  «неслаже»,
 Всяко было, за «кормой».

 - Нет, гонца давай отложим,
 Диалог у нас с тобой.
 Всегда встретиться мы сможем,
 В этой хатке небольшой.

 Согласился дед спокойно,
 - Чего правда нам спешить.
 Мы себя ведём достойно,
 Разговор могём вершить.

 Я пойду наверно лягу,
 От беседы разум сбит,
 Да, сегодня дали тягу,
 Дым от нас столбом стоит.

 Распрощавшись, удалился,
 Я к себе пошёл домой.
 Ещё долго не ложился,
 Диалог был не простой.

Картинка из интернета;https://yandex.ru/images/search

Февраль 2011г.