Про обморок молодого бычка

  на праздновании 80-летия
Александры Ивановны Малковой
в селе Верхние Пороги  Тверской области


               
Вот  стол хромой, уставленный дарами               
Селян, собравшихся сегодня погулять.               
Восьмой десяток  Шурочке. С гостями,          
Возможно, станет юность вспоминать. 
               
Картошка в чугунке в пару томиться.               
Бутылка обозначилась уже.               
Василию  не терпится упиться               
И пищей послужить людской молве. 
               
Лук перьями разложен у  стаканов.               
Зелёный  огурец собою  мил.               
Колбаска свежая  в нарезке  без изъянов             
(сосед Илья в  сельмаге  прикупил). 
               
Вот  ровно в полдень  все за стол уселись.             
Как   шум и гам случился во дворе:               
Коровы вдруг на грядах объявились,               
А  с ними бык дурной в младой поре.               

Без пастуха, что пьяный был в дымину,               
Считалось стадо вольное в делах               
И, двинув в огород, сломав жердину,               
Оставить вздумало старушку на бобах.
 
С веранды виделась ужасная картина,               
Как поедалась сочная ботва!               
Сползла с лица счастливейшая мина               
И задрожала  трепетно  листва,               
Когда   через окно соленым матом               
Вдруг понеслись  бабусины слова.               
Не громовым божественным раскатом,               
А визгом тонким, вздыбив облака.
               
Коровы вмиг проходы проломили               
И ну бежать кто в лес, кто по дрова,               
А гости луком уши  заложили,               
Чтоб слух отсёк "народные"  слова.
               
Лишь бык  один остался безучастным               
К тираде пылкой, страстной, боевой               
И, злобою налив глаза несчастный,               
Вдруг  двинул на окно  своей башкой.   
               
Бутылку со стола схватила Шура               
И между глаз так двинула быку,               
Что даже молодость и бычья  шкура               
Не помогла.  Он хрястнулся. Ку-ку!
               
Тверезый дед Василий (то возможно)               
Бледнее печки бабы Шуры  стал.               
От рук своих (что невозможно сложно)
Он ту бутылку до  полудня  охранял!