Дождь золотистым целлофаном
Дворы накроет спозаранку.
И обнаглевшим в хлам нахалам,
Целует пьяную цыганку.
Стеклянный занавес тумана
На дно консервной пустоты,
Свисал губами над домами,
Кирпично-блочной скорлупы.
И пела пьяная гадалка,
Звеня монетной чешуёй.
Так откровенно, как русалка.
Не голосом, своей душой.
И шли они в пыли звенящей,
С её любовником дождём.
Под блеском золотым, блестящем.
Целуясь искренно притом.
Свидетельство о публикации №111020502067