Нарцисс

Я помню нежные девичьи грудь и плечи,
Твой пестрый веер в разворотах,
Как символ первой и последней встречи
Двух кораблей в чужих широтах.

В кувшинках тихая река, орешник у воды.
И там, где вспыхнули блестящие Плеяды,
Горят две ясных, золотых звезды,
Как две вечерние лампады.

Прости, но напоследок только помоги
Не утерять полета моего,
Отдать судьбе все старые долги,
И не просить у неба ничего.

Бог эту ночь доверил посвященным нам,
Мне суждено, как мореходу Спарты,
Пристать к пустынным и безлюдным берегам
Под парусом без компаса и карты.

Тепло твоей руки еще хранит моя рука,
Но мне указом провидения назначено другое:
Следить, как потухают на закате облака
Под шорохи вечернего прибоя,

Внимать летящим поэтическим капризам,
Как сказочный Эол скользить по сладкозвучным струнам,
Заснуть на берегу под влажным бризом
И пробудиться вечно юным.

Тогда, преодолев твой скепсис и грехи,
Я захочу лететь навстречу непогоде,
Читать свои звенящие, как сталь, стихи,
Как откровение о счастье и свободе.

Прости, но мной еще не спето
О том, что суждено среди толпы инертной,
Пойми, что стать избранницей поэта,
Дано не каждой смертной.

Я помню нежные девичьи грудь и плечи,
О да, зажглись чудесные, небесные лампады,
И небывало были хороши в ночи Плеяды...
Но больше ни о чем не может быть и речи!
Кто говорит, что все поэты - гады?
 
   03.02. 2011 г. Москва