Перекрыли воздух

И сидишь тут, такая страшная,
Пьешь свой чай, обещаешь, что завтра начнешь все заново.
Не звонишь и не пишешь ему, ты ведь очень важная,
Хватит липнуть, итак уже хуже листочка банного,
Хуже девочки проститутки,
Потому что стихи твои раздвигают ноги за «Ты красивая».
Ты ведь взрослая. Может, хватит уже играть в ролевые жмурки?
Ты совсем так ослепнешь и похудеешь, милая.
Ну куда тебе там худеть?
Сорок пять, сорок три килограмма…Тебе не верят.
Лиль, ну хватит уж им болеть,
Он откормит тебя, оттрахает и застрелит,
Как свинью. Ты – ковер персидский.
Он потрет об тебя подошвы.
А ведь был он живой, был теплый, был самый близкий…
А теперь на него аллергия, как и на кошек.
А тем временем все друзья продолжают спрашивать:
Лиля, как там твой кавалер, твой скрипач, фотограф?
Улыбаешься «Хорошо», а в башке «Да сгорел он заживо.»
Ты с ним, словно замОк и зАмок – пустой омограф:
Вы с ним пишетесь одинаково, идентичны буквами,
Только в произношеньи вы абсолютно разные:
Ты клянешься чертогом неба, Христом и луврами
В том, что любишь. Но безразличие, словно СПИД, заразное,
Очень грязное, неизлечимое и такое страшное…
Надо было предохраняться. Поздно. Все слишком поздно.
Не звонишь и не пишешь ему, ты ведь очень важная.
«Абонент недоступен…»
                Мне перекрыли воздух.