Поэзия О. М-ма. Кони в сумерках. Бардовский канон

    Литературный вечер. Тема: "Магия поэзии О.Мандельштама"

   Что это ещё за бардовский канон? О чём это вы? - спросит проницательный читатель.
   А тут просто делается попытка пробиться к такому формату Литературных вечеров, чтобы был интерактив, чтобы слушатель был вовлечён в действо. И чтобы не было скучно от горячечного желания сочинителей виршей ещё и ещё раз читать себя, любимого.
   
   Ведь как обычно бывает? Есть тема, предположим "Снег, пороша, зимние заметки". И есть семь-восемь Авторов. Которые вот они - рядом готовы читать и читать. Так вот "бардовский канон" - это бардовская песня, кот. всплывает по ассоциации и вот она вживую под гитару звучит, а кто хочет подпевает. Канон - это по крайней мере - три песни / начало действа, где-то посерёдке, и под занавес /. Но уж песенные тексты должны не уступать звучащей поэзии.

    Да, так мы отвлеклись. У нас сегодня не дилетанты-сочинители, а классик - О.Мандельштам. Но канон есть канон. Начнём с классика-барда - Б.Окуджавы. Из окон корочкой. А тут и кони в сумерках ( Рис.1 - фото вверху) возникнут:

--


Из окон корочкой несёт поджаристой    
За занавесками мельканье рук       
Здесь остановки нет, а мне - пожалуйста.
Шофёр автобуса – мой лучший друг

Я знаю вечером ты в платье шелковом
Пойдёшь по улицам гулять с другим
Ах, Надя, брось коней кнутом нащелкивать
Попридержи-ка коней, поговорим

Кони в сумерках колышат гривами
Автобус новенький спешит спешит
Ах, Надя-Наденька, мне б за двухгривеный         
В любую сторону твоей души.               

Она в спецовочке такой промасленной
Берет немыслимый такой на ней               
Ах, Надя-Наденька, мы были б счастливы.
Куда же гонишь ты своих коней ?

Из окон корочкой несёт поджаристой         
За занавесками мельканье рук               
Здесь остановки нет, а мне - пожал-ста
Шофёр автобуса – мой лучший друг. ( Спели, и теплее стало ).

--

  Итак, О.Мандельштам. День его рождения - январь 1891г., 120 лет тому назад. Одно из его стихотворений 1912г. как-то неожиданно затрагивает Божье имя :

--

Образ твой мучительный и зыбкий
Я не мог в тумане осязать                  
Господи! - сказал я по ошибке             
Сам того не думая сказать

Божье имя, как большая птица      
Вылетело из моей груди                   
Впереди густой туман клубится                  
И пустая клетка позади
              / О.Мандельштам, 1912г. /

--

    То-есть, Божье имя вылетело из моей груди, а наше бренное тело -- не более чем ПУСТАЯ КЛЕТКА.   
   Вот и приехали.   Однако, современного человека так просто не возьмёшь.  Обязательно отшутится, дескать, Бог оставил меня, но не надолго.

     Что же до поэтов, то они так же как и мы, грешные, жалуются, тоскуют, бродят неприкаянные.  Пока не натолкнутся на мелодию, ритм, который от Бога. Потому и приводят в восторг будущего читателя. И возвращается на место Божье имя (помните, которое "вылетело из моей груди"). И "пустая клетка" заполняется по образу и подобию.
  А рынок вокруг, или социализм с человеческим лицом или закат какой-нибудь Римской империи. Какое нам до этого  дело?
   Всегда были поэты, к которым время от времени прикасалось Божество. И тогда рождались у них строки в Молитву. А наше дело маленькое:

         найти,  запомнить,   показать.

--
В сущности, всё проходит, мой друг
ОСТАЮТСЯ  МОЛИТВЫ  и  ПЕСНИ.
--

 Почему именно с О.Мандельштама начинается НАША ЧАСТНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ  ПОЭТИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ самой высокой пробы?

О.М. - знаковая фигура.Он теоретик и практик акмеизма.

Акмеизм - тоска по мировой культуре.
Наш отбор единиц коллекции замахивается
На бесспорную значимость каждого отобранного стиха
Для любителя русской словесности.

--

Недосказанность, туманность, “качающиеся стихи” - визитная карточка О.Мандельштама. Вот типичные качающиеся стихи:

--

Я в хоровод теней, топтавших нежный луг
С певучим именем смешался,
Но все растаяло, и только слабый звук
В туманной памяти остался

Сначала думал я, что имя - серафим,
И тела легкого дичился,
Немного дней прошло, и я смешался с ним
И в милой тени растворился.

И снова яблоня теряет дикий плод,
И тайный образ мне мелькает
И богохульствует и сам себя клянет
И угли ревности глотает.

А счастье катится, как обруч золотой,
Чужую  волю  исполняя,
И ты гоняешься за легкою весной,
Ладонью воздух рассекая

    И так устроено, что не выходим мы
    Из заколдованного круга,
      Земли девической упругие холмы
      Лежат спеленутые туго.

--

    Счастье, которое катится золотым обручем где-то рядом. Но тебе, лирическому герою, оно недоступно. Потому как "чужую волю исполняя", всё происходит в этом враждебном нам мире. А потому и не выходим из заколдованного круга.
   Нет, господа хорошие, сие сказано на века. Или я не прав?
   Ну, а далее следует привести магическое -

   ОСТАНЬСЯ ПЕНОЙ АФРОДИТА
   И СЛОВО В МУЗЫКУ ВЕРНИСЬ:
   
--
Она ещё не родилась,
Она и музыка и слово,
И потому всего живого
Ненарушаемая связь

    Спокойно дышат моря груди,
Но, как безумный, светел день,
И пены бледная сирень
В черно-лазоревом сосуде.

Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристаллическую ноту,
Что от рождения чиста!

Останься пеной, Афродита,
И слово в музыку вернись,
И сердце сердца устыдись,
С первоосновой жизни слито!
--

   Мы не даём здесь все семь стихов О.М., которые отобраны. Достаточно этих трёх. И так как мы в последнем тексте нашли "пены бледную СИРЕНЬ / В черно-лазоревом сосуде", то органично выходим на заключительную песню - Сиреневый туман:

--

   
Сиреневый туман над нами проплывает,
Над тамбуром горит полночная звезда.
Кондуктор не спешит, кондуктор понимает,
Что с девушкою я прощаюсь навсегда.

Ты смотришь мне в глаза и руку пожимаешь,
Уеду я на год, а, может быть, на два,
А может, навсегда ты друга потеряешь.
Еще один звонок — и уезжаю я.

  И т.д.

  Что нам дал бардовский канон?
  Он позволил уйти от академической скуки. И дал слушателю интерактив.