На берегу речушки малой,

На берегу речушки малой,
Что выглядит слегка усталой,
Раскинулся могучий вяз,
Корнями в берег он увяз.

Кора его трухою стала.
Дупло сова облюбовала.
Стоит тот вяз десятки лет.
Под ним закопанный скелет.

Речушка корни подмывала.
Она давнишний клад искала,
Сундук, окованный, с замком.
С алмазом, златом, жемчугом.

И вот пришла весна с грачами.
И берег вырвало с корнями.
И вяз поверженный поник,
И в подземелье свет проник.

А там стоит, сундук окован.
Цепями к стенке он прикован.
Скелет пред этим предлежал.
И клад упорно охранял.

Река ключи все подбирала.
И поглотить тот клад желала.
И в воду темну унести.
Богатства в жертву принести.

Но тем моментом путник странный.
Привел коня к воде желанной.
Их жажда мучила весь день,
Искали малую, но тень.

Воды попили с упоеньем.
Прилечь решили с нетерпеньем.
И близко к вязу подошли.
И клад заброшенный нашли.

Тут путник лошадь застреножил.
Пастись коню во ржи предложил.
А сам разведать пожелал.
Арканом пояс обвивал.

Уж солнце близилось к закату,
Успеть бы мне, проникнуть к кладу.
И увести сундук с собой,
Он, де, дарован мне судьбой.

Так порешил, промеж собою.
Рискнув премудрой головою.
И привязав за вяз себя,
Спустился в темные края.

Увидел он каменья, злато.
Вот заживу теперь богато.
И желчь разлилась по крови.
Вот так удача, на, лови.

Не слышал путник треска сучьев.
Не видел он подвижку прутьев.
А то река добро сгребла.
И клад, и путника смела.

Это мое, не смей касаться.
Но, а река давай кусаться.
И утянула клад на дно.
Судьбою видимо дано.

Очнулся путник, в сучьях вяза.
К тому, когда то, был привязан.
С кручиной кликнул он коня,
И жадность вечную кляня.