Когда ты узнаешь, что мой самолёт...

Когда ты узнаешь, что мой самолёт,
С немым удивлением на фюзеляже,
Не выйдя из штопора, грохнулся в лёд,
А может быть – в скалы, а может быть даже

В коралловый риф...  Но, скорее всего –
Банально, об землю, рассыпавшись в лужах
Цветным барахлом, грудой чёрт-те  чего,
И поводом для разговоров досужих…

Когда ты узнаешь - не надо гадать,
Хоть ты-то не будь  слишком рьян и неистов
В попытках картину беды воссоздать,
И в поисках тех бортовых самописцев,

Что вскоре дадут поминутный отчёт,
И всё о причинах крушения скажут…
Ты их – если сможешь – не слушай… Вот чёрт!
Какие медали тогда экипажу –

Пилот, как всегда, ковырялся в носу,
Пустив от усердия (скажем так) слюни,
Восторженно бредя, как чУдно в лесу,
Где он,  созерцая, бродил накануне…

А штурман, слегка невменяем и пьян
(То он - православный, а то - эзотерик,
Но чаще агностик - такой вот изъян)
Дремал, от своих же уставший истерик…

И бортпроводница – дебелая мэм,
Почуявшая пятой точкой угрозу –
Подправила свой макияж, а затем
Принять попыталась эффектную позу...

Ну да, и они - дармоедов салон…
По правде сказать – те ещё пассажиры:
Обжорство, размером, как маленький слон,
И (имя не помню) что бесится с жиру,

Тщеславие – важный надутый индюк,
И лень – обнаглевшая в доску девица,
Нахальство, что вовсе отбилось от рук,
Занудство – такое, что впору давиться…

Болтливость… ну, эта – с любым в унисон,
Ещё – инфантильность, игравшая в кукол,
И несколько менее важных персон...
Да совесть, тихонько блевавшая в угол.

Старуха с лицом перекошенным – злость,
Любовь – с виду дурочка, с чашечкой кофе…
Когда ты узнаешь… услышишь… Да брось!
Не нужно геройствовать – мне будет пофиг!

Когда целый мир перевёрнут вверх дном,
А впрочем – не важно… Но плачь или смейся,
Ты можешь быть точно уверен в одном:
Прикольнее  не было авиарейса!!!

                31.01.11.