Окутаны дымом мои полунощные бденья...

Окутаны дымом мои полунощные бденья.
Суровая полночь со мною почти холодна.
О мисс, я готов заключить пакт о ненападенье,
ах, только б экслибрис луны мне сиял из окна.
 
Я больше не воин. И стрелы сарказма припрячу.
И больше не стану размахивать слога мечом.
Я сяду в автобус, неспешно трусящий на дачу,
где ящеркам прытким явленье моё нипочём.

Акация воздух насытит медовою кашкой.
И розовый флокс задымит, будто жидкий азот.
И, твари подобный, я сам – ископаемый ящер,
и слыть в человеках давно уже мне не резон.

Так рано, что солнце ещё не умылось росою.
В такие часы, когда всё человечество спит,
душа по траве и по воздуху бродит босою,
и сердце не плачет, а только счастливо сопит.

И что бы ни молвил – всё кажется пошлым и грубым.
Не лучше ли молча следить за сонетом огня?..
И только лишь кофе
                так терпко и горько
                целует мне губы,
как женщина,
                что никогда-никогда
                не любила меня.

                29 июня 2004