Уходя

                Уходя на день - обещай вернуться,
                Уходя на час - прощайся навсегда.


                * * *
    Мы тоже, однажды, уходили в горы – осуществляли старую мечту, совершить восхождение через густой туман. Все начиналось, как обычно -  встретились у меня во дворе, нас было трое, три старых друга. Обещали, что вернемся как обычно.
Сели в старый троллейбус, который шел на перевал – наш конечный пункт. Прошли в самый конец, расталкивая рассевшихся людей и цепляясь рюкзаком за сидения. Первым делом, как мы сели достали карту и впервые в жизни изменили наш маршрут, уже выехав. Мы приняли решение подниматься по западному склону, там, через весь склон проходила просека – там раньше стоял фуникулер, от которого теперь остались лишь ржавые опоры и кое-где свисают тросы, которые не разобрали на металлолом.
Вот, наконец, прилагая усилия и перелезая груды рюкзаков, сумок и сидящих в проходе людей мы вывалились наружу. В лицо ударил холодный, даже морозный воздух и было приятно вздохнуть полной грудью.
    Мы немного потоптались на месте, одевая все теплое, что взяли с собой. Мимо проехала черная волга, конца 50х годов, и мне сразу вспомнились машины, на которых приезжали за людьми дядьки в синих фуражках.
    Я обратил внимание на изумленные взгляды гаишников, пост которых располагался прямо на перевале, даже боюсь представить, что они о нас подумали. Но из уст Жени вылетела фраза: «И так, в путь». И, правда, сколько уже можно было стоять, когда горы нас ждут.

                * * *
    Мы были полны сил и радости, возбуждения и небольшого опасения, ведь это был первый опыт с такой погодой. Была осень, во всей своей красе – примерно середина октября, но для Крыма было как-то непривычно холодно. Шаркая ботинками и кроссовками, медленно двинулись по асфальтированной дороге  - последнему оплоту цивилизации на нашем пути.  Вот, еще пару шагов, скроется за поворотом последний маленький домик, начнется настоящая дорога – грязь, глина вперемешку с листьями…вот они, прелести жизни туриста, вот оно, отчуждение от цивилизации и возвращение к родному лону природы. Как приятно пахнет сыростью в лесу, какие краски вокруг…и ты идешь, сбивая вверх листву под ногами, да прячешь руки в карманы, ведь пока еще холодно.
    Приятно слышать, после шума города, пение далекой птицы, шелест деревьев, потерявших свою листву и монотонное сопение друга, идущего с тобой плечом к плечу. У нас было заведено: в такие моменты нужно хранить молчание, так мы отдавали дань природе и нашему Крыму за то, что нам есть куда уйти. А в моменты, когда мы ели, я обычно оставлял немного, и выкидывал в сторону, произнося слова «Hail the Mountain King»…не знаю, откуда это пошло, но стало привычкой.
    Само ощущение удаления от мира людей невозможно описать – это надо почувствовать: звуки трассы, проносящихся по ней машин, медленно, но верно все удалялись и удалялись. Хотя, только войдя в лес, можно наткнуться на парочку лавочек и столиков, стоящих у дороги. И одно непонятное железное сооружение, похожее на стенд для объявлений, который, судя по надписям, стоит там очень давно.

                * * *
    Постояв пару минут на развилке четырех дорог, так и не выбрав дальнейшего пути, воспользовались методом древних майя - «эники-бэники». Бэники предрекли нам путь направо, прямо мимо давно заржавевшего знака «школьная тропа» - каждый уважающий себя крымский турист знает, что на Чатыр-Даге это одна из самых простых троп. Но оказалось, что так было лишь когда-то, а теперь совсем не так. Пока нам еще светило солнце, было принято решение быстро проскочить балку и выбраться на линию когда-то «жившего» фуникулера.
    Проскочить не удалось – на пути у нас встал домик лесника, причем такой приличный дом для «работника леса» (мне б такой). Рядом с ним, метрах в тридцати, лежали стволы примерно месяц-два назад срубленных деревьев. Мы быстренько миновали этот домик, дабы не попасться и побрели, охая и ахая, поскальзываясь и падая.
Пока Макс и Женька шли вперед, я остановился, что бы оглянуться на долину и на перевал. Меня будто повергло в ступор, но я смог свистнуть – они обернулись: буквально под нашими ногами, белой пеленой лежал туман, и будто медленно лез по склону, окутывая нас собой.   
    Мы решили не растягиваться – шли с интервалом в пять метров. За ориентир взяли полосу бука. Когда я стал идти на ощупь, я обнаружил повторяющийся рисунок, на каждом следующем стволе. Когда мы остановились, я понял, что это были кресты, вырезанные в стволах сантиметра на три внутрь.
    Стало тяжело дышать и при каждом вдохе мы старались ухватить как можно больше воздуха за один вздох. В легкие врывался влажный и холодный воздух. Куртки намокли, а руки мерзли. Внезапно из тумана, на нас вышел бородатый человек, он, по-видимому, уже спускался вниз. Я поздоровался, в ответ он пожелал нам удачи. Кто-то из нас громко чихнул…

                * * *
    Наконец мы уперлись в железную конструкцию, и мне, конечно же, взбрело в голову вскарабкаться на нее, дабы посмотреть на долину и сделать пару-другую фотографий. Я стоял на краю балки, затаив дыхание и закрыв глаза, холодный ветер бил мне в лицо и встающее солнце из-за горы осветило нам дальнейший путь, ведь мы почти уже вышли на вершину, оставалось пару десятков метров вскарабкаться по камням.
    Я сказал им потихоньку подниматься, если что, я страхую сзади. Поднялись наверх, сели отдышаться и чего-нибудь выпить да перекусить. Но вот Женька бросил взгляд вниз по склону – я все еще стоял на балке и смотрел на них, сидящих спиной к солнцу. Я развел руки в стороны, искренне улыбнулся и упал назад, в туман. Воронка от тела быстро заросла.
    Слышны были крики друзей, бегущих вниз по склону, чтобы помочь, но время вышло. Там, куда я упал, она нашли клочок бумаги: «уходя на день – прощайся на два, уходя на час - прощайся навсегда…»

                * * *
    Прошло два года, уже один, я проходил мимо того места, и на балке было выцарапано то, что когда-то было написано. И лежали две монеты, которые, я отдал ему просто так, решив остаться.