Два властелина Рима, часть 23 поэмы

Во времена правления Суллы и диктата,
Помпей просил у него триумфата.
Друг мой!
В пылу разгула и разврата
Мало кто отважится на такое,
Но иное
Помпей не признавал,
И каждый раз Суллу  доставал,
Диктатор не разрешал,
Ссылаясь на то, что тот еще «мал»
И в сенате не побывал,
Да и наград немного собрал.
На что Помпей ему как - то сказал:
«Больше других я всегда признавал
Восходящее солнце
И, почитая его как отца,
Меньше к закату свой взор обращал,
Так как не хуже других понимал,
Что темная ночь за тем наступает».
Не расслышав, Сулле повторяют, 
Что полководец сказал,
Тогда не сдержавшись, тот прокричал:
 «Пусть празднует триумф и победу,
Мне суждено видно в жизни отведать
Горечь и сладость зеленых юнцов,
Силу и слабость лихих молодцов».
В конце концов триумф состоялся,
Народ развлекался
И Помпея прославлял,
Сулла тогда уже понимал,
Что полководец его возмужал
И, достигая высокого положения,
Стал уважаем
И почитаем,
Но на их отношениях,
Его восхождение не отражалось,
И только однажды они обменялись
Нет, нет, не поругались,
Скорей разошлись
И до конца уже не сошлись,
Ибо во власти
Во все времена горели страсти,
И, стараясь окружить себя
Людьми преданными,
Сильными и волевыми
И вместе, и только с ними,
Лидеры шли вперед,
Отражая налеты,
И преодолевая преграды,
Но, порой, и в этих рядах
Начинались разброд и шатания,
Предательства и отрицания.
Когда Помпей протащил Лепида в сенат
И был безмерно рад
Такому исходу,
Сулла тогда ему сходу
И принародно
Объявил:
«Помпей мне жаль, что ты впустил
Этого негодяя в наши владения,
Хотя твои устремления
И увенчались успехом,
Но для всех
То откликнется не радостным смехом,
А Вам, молодой человек,
Следует собраться и не дремать,
Этот наглец не позволит Вам спать
И спокойно,
А как умеет кусаться он больно,
Узнаете, друг мой,
Но, чтобы дорогу ко мне домой,
Он обходил,
Дверь для него навсегда я закрыл».
Сулла пророком и оказался,
Вскоре Помпей от него отказался.

Друг мой!
Не правда ли, все так знакомо.
Снова и снова
К истории возвращаясь,
Не удивляемся уже
И не поражаемся
Бурным страстям,
Горящим во власти.
Окружая себя бесстрастно
Преданными людьми и нужными
Сложно,
А, порой, и вовсе невозможно
Предвидеть и предсказать,
Кто и когда вдруг захочет предать
И по трупам к власти пробраться,
В крови утопить,
И на троне остаться,
Родных погубить
И во власти купаться,
Жизнью рискуя,
Ей наслаждаться.