Они были разные

Они были разные.  Очень.  Он смотрел на мир через стекло машины,  а она любила  бегать через дорогу на жёлтый свет и чуть-чуть на красный.
 Он много работал,  носил пиджаки, которые его старили,   и чуть-чуть футболки.  А она ненавидела каблуки и всё такое.  Его день не вписывался даже в секунды, а она часто сидела на подоконнике даже без книги и смотрела на огни взлётной полосы…
Но бывало,  она просыпалась утром и, не слушая будильник,  отдавала ему своё сердце,  очень полное, большое сердце после сна в повседневность как чудо. А он где-то брился, не глядя в зеркало, и чему-то  улыбался.  Бывает…
А она танцевала, бессовестно бездельничала,  парила  быстрее секунды.  Где-то…
 Он не завтракал, носил маски и говорил уставшим голосом.  А она несла апельсины через гололёд,  пряча развязанный шнурок внутри ботинка.
Он любил сладких, пушистых  и длинноногих,  она ходила в яркой курточке и иногда в  кепке козырьком в сторону.
Но бывало,  он просыпался утром и,  глотая крепкий чай,  думал о чём-то,  рисуя детские  смайлики  в компьютере внизу страницы. И тогда она бежала через дорогу на жёлтый свет и чуть-чуть на красный… А он смотрел на мир через стекло машины и отдавал ей своё сердце, очень полное, большое сердце после сна в повседневность как чудо.
А самолёты летали каждый день.  И каждый день она смотрела на огни.   А он глотал крепкий чай и о чём-то думал. Они были очень разные. Но почему-то  каждый день засыпали в одно и то же время. Вот уже девять лет.  А может, и больше.