Калиниченко открытие истины парадоксы науки

Калиниченко Открытие истины ПАРАДОКСЫ НАУКИ

                Наука – не источник знаний.
                Она учит, как обходиться без знаний.
ВВЕДЕНИЕ

Пути науки. Их всего два. Наука существует столько же, сколько и сам человек, тем не менее, путей у неё – всего два. И, как говорится, третьего не дано. Но и этих двух оказалось достаточно для того, чтобы учёные запутались в них. И хотя они сами себя запутали, смотреть на то, как они копошатся и всё более опутываются своей паутиной, просто невыносимо.   
Самый яркий, из известных, представитель первого пути науки – Архимед. Только на этом пути раздаётся восклицание “Эврика!”, т.е. я нашёл. А вот в поговорке “Кто ищет, тот найдёт” – уже звучит путаница! И чтобы её обнаружить, не надо иметь семи пядей во лбу. Семипяделобые учёные её ведь по се два дня не видят. Но стоит стать построже и попоследовательней, чем учёные, и окажется, что находит не тот, кто ищет, а тот, кто ходит. Я по всей квартире хожу, пытаюсь найти свои очки – и не нахожу. И никогда не найду, сколько бы ни ходил, потому что мои очки – у меня на носу, и я должен их ощутить, а не ходить по квартире. Причём ощутить свои очки я должен не носом, который уже давно привык к ним и уже не чувствует их. Ощутить свои очки я должен умом. И рано, или поздно до меня доходит, что я так уверенно шастаю по квартире потому, что хорошо вижу, а вижу я хорошо потому, что...
Эврика? Ничего подобного! Я понял, где могут быть очки. Это понимание и есть одна из сторон ощущения, его теория. Затем я гляжу в зеркало – и вижу: да вот же они, искомые! Это – его вторая сторона, практика. А всё вместе – второй путь науки. Второй по счёту, но не по влиянию. Не будет большим отступлением от истины утверждать, что современная наука идёт прежде всего вторым путём. Сначала она так или иначе сталкивается с проблемой. Например, надо отыскать очки. Откуда берётся проблема, для науки неважно точно так же, как и для моей глупой головы, решившей, что надо искать очки. Есть проблема поиска – надо искать.
А что ещё должна делать ищейка?
И поиск начинается. Сначала теоретически: а почему это я так хорошо вижу? Или: а почему это я не роняю стулья? И не роняюсь сам? Или почему у меня не появляются синяки и ссадины на коленях и лбу? Вопросов – тучи, как и ответов, хотя речь всего лишь – об очках.
Теперь, надеюсь, понятно, почему мне невыносимо жаль этих несчастных учёных?
Затем, после теоретических разработок, наступает этап эксперимента. Хорошо, если зеркало уже есть в наличии. Но циклотроны, синхрофазотроны и “Токамаки” надо делать! Всё это оборудоывание для фундаментальных исследований ой как дорого стоит! Поэтому второй путь науки – не путь, а дорога. И дорога  дорогая, поскольку иной дороги не бывает. И, глядя на эту дорогу, мне до слёз жаль уже не учёных, которые ставят эксперименты за чужой счёт, а владельцев этих счетов.
А кто мешает учёным воспользоваться носом? Или – ушами? И вообще – чувствами?
Чувства лгут? Кто вам сказал эту глупость, дамы и господа? И почему вы верите глупостям? Почему вы, дамы и господа, вообще верите?
С верой, конечно, удобней: не надо над всем ломать голову. Но с верой очень часто приходится ходить в дураках. В том числе с верой в то, что чувства лгут, потому что единственное, что нам лгать не может, это наши чувства. Только признайтесь честно, дамы и господа, хотя бы сами себе: вы можете отличить чувства от ощущений?
Ощущение – от иска. Поэтому кто ищет, тот ощущает. Например, кто ищет Бога, тот его ощущает. Кто ищет НЛО, тот ощущает НЛО. И так далее. И дело здесь не в том, есть Бог, или нет, есть НЛО, или нет. Дело здесь в ощущениях. А ощущения бывают разные, хотя орган ощущений – один и тот же.
Ощущает мозг. И его ощущения таковы. Во–первых, любовь. Кто считает, что любовь – это чувство, тот сам является носителем и распространителем путаницы. Во вторых, вера. Её тоже считают чувством, но это – враньё.  В третьих, мудрость. К чувствам мудрость не относят, хотя даже в Библии Мудрость – это мать Веры, Надежды и Любви. Откуда такая непоследовательность? Не из науки ли? И, наконец, в четвёртых – совесть. Вот, собственно, и все ощущения, если не считать злобу, ревность и наглость. С надеждой их всего восемь. Не три, и не семь, а два раза по четыре: четыре – положительных, женских, и четыре – отрицательных, мужских. И других не бывает. Та же зависть – лишь одно из проявлений совести, а вожделение – разновидность надежды. И так далее. Но разобраться в этом никому недосуг. Как и в том, что все эти ощущения – проявления ума. И как таковые, все они могут быть надуманными, воображаемыми, внушенными. Миф о древнегреческом скульпторе Пигмалионе и его мраморной Галатее подсказывает нам, что влюбить себя можно даже в камень. И наша новейшая история подсказывает, что верить можно даже в голую идею. Наша современная эзотерическая литература даёт нам яркий пример мудрёжа на любые, самые туманные темы. Ну, а совесть – это такое дышло, особенно в руках политиков и политических экономистов, которое куда повернёшь, туда оно и вышло. Но из знания всех этих “богатств”, которые выработало человечество, некому сделать конструктивные, как у нас сегодня любят выражаться, выводы. Каждый занят своим воображением, каждый ищет что–то своё и, конечно же, ощущает, но подняться над всем этим и оценить всё это по достоинству...
До сих пор идут споры о том, от кого произошёл человек. Дарвинисты стоят на том, что от обезьяны, космисты на том, что от пришельцев, божественники – что от Бога...  В то же время человек сам знает, от кого он произошёл. Только ведь дарвинисты, космисты, божественники и прочая, прочая, прочая – не люди. Ещё не люди, ещё нелюди. Они ещё не чувствуют, а только ощущают. В том числе они не чувствуют, что человек – от червяка. В свою очередь, червяк – от чревка. Чревко – это древнее название животика. Отсюда человек есть животное. И происходит человек от животного и из живота животного. И я даже не знаю, как назвать тех, кто утверждает иное: молокососами или сосунками сопливыми. Выбирайте сами, что вам по вкусу, уважаемые дамы и господа. После этого вы сможете выбрать, с кем вы последуете дальше: с умниками или с чувственниками, включая сверхчувственников.
Я предлагаю третий путь – человеческий. Его начала изложены в сборнике “Против глупости”, Москва, 1997 г., продолжение – в настоящих лекциях.