Заполярное солнце ходило по кругу

Заполярное солнце ходило по кругу.
Как-то мы вышли к озеру с другом,
взяли пивка и какой-то закуски.
Дарил нам лето север русский!

География озера такова: город,
любимый многими и за разное многим дорог,
озеро, тундра, завод и горы,
солнце, если есть, от которого не спасут и шторы.

В общем, место теоретически похожее на пляж,
как в рабочей столовой коричневая жижа  на гуляш.
И там собираются люди к вечеру, и к концу недели,
из тех преимущественно, что в отпуск не улетели.

Было тепло, и мы загорали,
я, правда, не снимал свитер. Дети орали,
бубнили взрослые, бегали собаки,
прибавляя к испражнениям в кустах собственные саки.

Виды для полотен Монэ или Ренуара:
солнечная лужайка, счастливые люди, без базара,
а чтобы не вышла соцреализма лажа,
не заметить за озером урбанистического пейзажа.

И мы не замечали, смотрели в небо и друг на друга,
анализировали свои жизни, мечтали сорваться с круга,
тянулись в дорогу, к добру и счастью,
и были не против Его участья.

Пока перед нами не появилась девка…
(была как Наоми, возможно, когда была целкой,
но ныне…) Мы не выпьем столько – без фальши.
Дали ей хлеба и послали подальше.

Я думал, что это Ходячее Ужас
тоже ищет любви, тужась,
и мечтая о завтрашнем дне, Оно
находит в нём только дно.

Она отошла и села рядом со своим бич-френдом
(вставь ей зубы, раскрась, могла бы быть брендом…)
И тут они показали всем, как любовь свята,
что, если не до, то после нашей эры она распята.

Они не трахались, не сексом занимались,
тем более не любили, они тупо ****ись!
И отражались в глазах обывателей
голые задницы пьяных старателей.

Тщетно! Кроме говна и слизи
ни *** не найдёшь! И дымок сизый
из трубы ближайшего завода рядом,
дополняя картину, ложился ядом.

Было жутко и тайно-стыдно,
не за публичность, не за то, что видно…
И мы продолжали: закусывали и наливали,
и наши глаза в озере утопали.

2009