Мойдодыр и Командир

Посудомойка

Помыть посуду – пара пустяков,
Ничтожное в истории мгновенье.
Реклам не надо, ярких ярлыков –
Лишь рук по локоть заголенье

Посудной мойки модный стиль таков:
Хватаешь тазик с мыльной пеной –
Без шуток мелких, без обиняков –
С огромной тряпкой обалденной.

Грязнуль-кастрюль, тарелок целый полк.
По признакам посуду сортируешь;
Повзводно их составишь – будет толк,
И в тазик быстро их командируешь.

Они, как хрюшки, тычут пятачки;
Мочалкой с пеной быстро обтираешь –
Нужны тут очень точные очки:
Ты в фокус грязь всю собираешь!

Пошло, поехало – помойный день!!
Тарелки скачут в воду, как пингвины,
Ножи и вилки, ложки – дребедень!
Всего сложней кастрюли и графины.

Обильной шкурой покрывает грязь –
Кастрюле крепко обтираешь жопу;
Графинам матом я кричу: «Залазь,
Надраю морду-шею остолопу!»

Летят в помойку кружка и стакан,
На них пивная пена стаканеет.
Пляшу пред тазиком с водой канкан,
Работа в диком темпе сатанеет.

Затем включаю чистый водопад –
Захрюкали повзводно дуры-хрюшки.
Гоню под воду батальон солдат:
Стаканы, ложки, вилки, кружки.

Помытая уходит в сушку рать.
Длиною полотенце, будто простынь!
Приятно в руки чистых хрюшек брать
Зимой и летом, и весной, и в осень.

Стою на кухне – бравый командир,
Как маршал армий чистых, полководец!
Корней Чуковский, ты мой Мойдодыр,
Водички чистой я извёл колодец!

Читаю стих – становится смешно,
И мыльная клубится в смехе паста,
Но мыть посуду, право, не грешно.
А вот грешно, поэт, об этом хвастать.

Не хвастаю, а душу изолью,
В жилетку, милый друг, твою поплачу.
Я тихо в обе дырочки соплю,
Мой труд поэта пеною оплачен.

Помыть посуду – пара пустяков,
ТАКИХ Я МНОГО ПЕРЕЖИЛ МГНОВЕНИЙ,
О, сколько перетёр я пятаков,
И сколько сделал водных омовений!

Не плачь, поэт, ведь это только быт,
С тарелок чистых так приятно кушать.
Твой стих, любезный, будет не забыт,
И внуки деда будут тихо слушать.

Им так понятен грозный «Мойдодыр»,
Они об этом прочитали книжки.
Пиши свои стихи, мой командир,
А слёзы – это водные излишки!