Скудные мысли пьяного стихоплёта

Решил пофантазировать я как-то
На тему вечную как мир – любовь.
Но, видно в голове сгорела лампа
И сбой в работе наступил мозгов.

Пытаюсь излагать в красивой форме,
Придать произведению лиризм.
Выходит же, как скажут греки – порно,
Похабный, исключительный цинизм.

Так значит и пишу. Однажды в парке
Джентльмен увидел леди юных лет.
Он суходрочкой занят был на травке,
Она ж как гаркнет сзади: - Хошь минет!

Итог печален: в скорую страдальца
Доставили со вздыбленным ***м.
Но чудо: так его звенели яйца,
Что бабушки крестилися кругом…

Сижу, пишу. И тут ко мне влетает
Крылатый Олимпийский жеребец:
- Да как ты смел! – он с гневом восклицает, -
Испакостить Поэзию, подлец!

- А что же делать, - я ему ответил, -
Коль в голове такая ерунда…
Что, сам ни разу лошадь не минетил?
Иль не дрочил, быть может никогда?

- Да я тебя… за пошлость за такую…
Лишу пера! И рифму отберу! –
Вскричал он с пеной на губах, гарцуя,
И пёрднул, что повис туман вокруг.

- Ну ладно, друг мой. Это ж просто шутки.
А коль серьёзно, то тогда скажи,
Что говорил на эту тему Пушкин,
Или Есенин? – честно, от души.

- Так что ж теперь? Ведь то – стихотворенья!
Поэт великий – он во всем Поэт!
А тут – убогое рифмоплетенье –
Заладил, попугай: «паркет-минет»…

Да как ты на святое замахнулся,
Тупой писака, жалкий пустозвон! –
Вдруг, гнев сменив на милость, улыбнулся
И погрузил меня в глубокий сон.

И вот передо мною чудо-диво:
Москва двадцатых: НЭП, имажинизм…
Я в кабаке, а на эстраде дива
Радеет за минет и онанизм.

За столиком со мной Сергей Есенин
Пьёт водку и смеётся от души:
- Что, брат, не ожидал таких видений?
Проснёшься – всё что видел опиши.

- А как писать-то? Я же не умею.
Ну, разве что о встрече с Вами, мэтр…
- Да полноте, - тот отвечал краснея, -
Писать об этом – толку много нет.

Слагать – так что бы было актуально:
Убожество, а рядом с ним – подъём;
О революции в России… сексуальной…
Вот что! А ты попробуй-ка экспромт.

Экспромт оригинален и удобен:
Не надо думать, голову ломать,
Сама собой такая хрень выходит,
Что и слону не в силах обосрать!

Несутся рифмы, словно сани с горки
И веселят гулящую толпу,
Как-будто баба, севши на закорки,
Вдруг ощутила в заднице елду.

И, кстати, о ****е мы тоже скажем,
То тема. Есть о чем поговорить…
Не правда ль? Очень актуально даже!
Примерно так и нужно изложить.
               
Проснулся я. Уж рядом нет Серёжи.
Щемящая действительность вокруг.
Тупые, отвратительные рожи –
Друзей порочный, пьяный в сопли круг.

Скорей хватаю я клочок бумаги,
Всё что запомнил – мигом запишу…
Вновь ухожу в астрал. И вот во фраке
Уж по Фонтанке в Пушкину спешу.

- Ну здравствуй, Александр Сергеич милый,
Решил тебя визитом удивить.
А он мне: - Как же, господи помилуй!
Ну наконец-то! Да не может быть!

Скорее проходи, не стой в передней,
Да расскажи как ваши там дела:
Такое ж ****ство как и в нашем веке?
Иль по пути благому Русь пошла?

- Да что сказать? Хорошего-то мало,
По-прежнему не жизнь у нас – беда.
Ну… отменили крепостное право…
А в остальном всё то же, что всегда:

Цари царей меняют на престоле,
Опричнина да произвол кругом,
Воры у власти, честные – в загоне,
Летаем в космос и в параши срём…

А что до ****ства, милый друг, поверь мне,
Скажу тебе с открытою душой, -
Звучит у нас девизом этот термин,
Сама страна – и есть бардак большой.

- Ну надо же! Смотри как размотало
Патриархальную старушку Русь…
Да кстати, вот – второго дня крапал я,
Одной особе посвятить берусь:

Не знаю, право, стоит ли об этом,
Едва ли поднимается рука.
Ушла ты, одарив меня букетом
Из мандавошек, триппера, грибка…

Я знал: причина наших бед, ненастья –
Твоя столь ненасытная дыра.
Ты пала пред соблазном сладострастья,
*** меняя с ночи до утра…

Рассталась ты со мной ужасно скверно,
Кляня на все грядущие века.
Не удовлетворял тебя наверно,
Прости, но слишком дырка велика.

Да и не дырка это вовсе, - пропасть,
Бродильни пива полковой объём.
Вот кабы трети две её заштопать,
Вполне бы поебстись могла с конём…

И снова наступило пробужденье.
Вокруг – нещадные пердёж и храп:
Всё то, что вызывает вдохновенье
Для написания подобных шляп.

Вдруг слышу рядом шорох осторожный:
- Давай, брат, выпьем… - Слушай, ты, дебил,
Пошёл ты на ***, ту****ень безмозглый,
Я только что с ПОЭТОМ говорил…                «2004»