Было?

Въезжающий в сад на осколке вчерашнего утра,
Прожаренном в солнце паленом костре,
Вдыхая прохладу и ветер, минутной
печалью охвачен, маячит в окне из ветвей.
Железные ребра его одеянья
Сверкают
и кажутся строгим, в ремнях, фолиантом.
Фантом?
Но садовник спускается лестницей строгой,
На камнях своим башмаком оставляя следы.
Слепые доспехи уставшего воина влажны,
Росою покрыты,
И тихой весне салютует рука под железным футляром.
Усталость в плечах чешуею железной зажата,
Прикрыто забрало, как будто - война.
Садовник молчит и привычно сжимает свой заступ,
Застывшую в розовом свете зари
созерцает фигуру.

А воин глядит на примолкшие сада куртины,
И вдаль на деревья:
деревья - чуть выше,
но все остальное, как в юности прежней,
И следа тех лет,
проведенных вдали, в Палестине, нигде не осталось.
И радости нет
от грозных побед, от блестящего грузно металла,
Лишь только - усталость
И двадцать отгрызенных лет.