Киприда

          Киприда  мучительно  -  приторно  смотрит  в  пространство.  Ее  белоснежные  щеки  слегка  краснеют,  приобретая  румяный  коралловый  оттенок.  "Ты  -  Русалка"  -  говорю.  "Только  и  всего".  Теперь  ее  щеки  цвета  Chateau  Latour  нервно  вздрагивают.  Ни  слова,  ни  вздоха,    -    только  глаза,  поглощающие  горизонт.  Ее  душа  замирает,  покрываясь  рябью,  и  стекает  дивным  ручейком,  потревожив  чешуйчатое  тело.  Иллюзия  и  красота.  Арлезианка  и  нимфа!..  Жаль  –  у  меня  нет  красок,  я  бы  создал  шедевр,  тщательно  выписывая  песчаные  косы  ее  волос. 
Мой  голос  ее  встревожил,  но  стало  видно,  что  он  ласкает  ей  слух.  Вспоминает,  как  во  время  прилива  томные  песни  прекрасной  арфистки  грезят  в  воздухе,  подражая  голосам  сирен.  И  она  слушает. 
О,  Венера!  Иногда  я  думаю,  что  ты  вышла  из  моря  роз  -  такая  же  колючая,  но  благоухающе  нежная,  свежая,  молодая  и  не  вечная.  Откуда  же  я  узнал  про  эти  цветы?..
          Видение,  вторгнувшееся  в  мутное  сознание,  затуманило  его  своими  ласками.    Мои  руки  больше  не  принадлежат  мне.    Если  смогу,  то  я  оставлю  себе  только  этот  голос,  говорящий  шепотом.  И  липкие  воспоминания,  как  застывшая  смола  на  деревьях.  Три  ореола  на  цинковом  небе,  три  цирковых  обруча,  три  дымных  кольца.    Редкое  что-нибудь  смеется,  покидая  эти  причудливые  рудники  и  прозрачные  воды.  Выползает  из  пещер  и  скрывается  за  горизонт  ее  взгляда.  Тогда,  выдернув  перо  из  своей  прически,  она  создает  жизнь.  И  они  все  уходят  туда    –    за  горизонт,  откуда  не  возвращаются  больше  никогда. 
          Я  бы  упал  к  ее  ногам,  если  бы  мог  когда-нибудь  упасть!  Целовал  бы  ее  белое  платье,  если  бы  у  меня  были  губы!  Я  бы  умер,  если  пришлось  бы  мне  принять  именно  от  нее  этот  дар.
Жарко  и  звонко  вокруг.  Коломбина  рыдает  в  свой  платок.  Решила  стать  морем,  этой  соленой  лужей.  Прекрасная  танцовщица  бряцает  деревянными  башмачками,  как  испанскими  кастаньетами.    Надо  иметь  уши,  чтобы  услышать  ее  горячее  дыхание. 
          У  нее  губы  цвета  анисфельдовской  «красной  комнаты»,  огненные  волосы,  на  плече  -  черная  птица  Иеронима  Босха.  «Как  несчастны  люди  в  своем  невежестве,  и  как  стали  бы  они  презирать  самих  себя,  если  бы  о  нем  узнали!»    –    будто  кричит  ее  ворон.  Облекая  в  слова  его  бессвязное  карканье,  все  больше  чувствую  себя  бестелесным  призраком  этого  странного  сна. 
Она  стоит  на  широкой  лестнице  –  всего  пять  ступенек.  Это  –  вечность.  Пять  серых  плит  и  яркие,  яркие  волосы  –  все,  что  успеваю  запомнить,  теряя  сознание. 
          О,  какой  мимолетный  каприз  застыл  на  твоих  губах?  Или  это  мои  губы?  Чьи? 
Хриплый  голос.  Дежа-вю.  Французский  акцент,  не  лишенный  обаяния.  Пауки  прилипли  к  банке  с  вареньем.  Нет  логики  ни  в  просторном  вольтеровском  кресле,  ни  в  готической  кровати.  Откуда?  Надо  было  бы  выдумать  Бога,  назвав  его  на  иврите.  Тогда  исчезнет  явление  философского  бюста,  и  я  сяду  за  свой  рояль,  продав  ненужную  мебель,  и  все  эти  древние  головы!  Высокие  шпили  башен,  смотрящие  в  окно,  не  заставят  меня  войти  в  их  каменные  темницы.  Древние  шорохи  и  запахи  пыльных  коридоров  дают  прибежище  только  философам  или  поэтам.  А  я  хочу  не  прошлое,  а  настоящее  ощупать  и  просмотреть  сквозь  прозрачную  лупу. 
          О,  божественная  моя!  Слышу  восковой  колокольчик  Жозефины  де  Богарне.  Солдаты  со  своими  женами  спешат  поклониться  тебе,  чилийская  императрица!  Молчаливое  творение  мартиникийских  полей,  боги  лелеяли  тебя  своими  перламутровыми  тогами  во  время  августовских  звездопадов.  И  Помона  с  фруктами  хитро  улыбалась,  отвергая  мою  любовь. 
Шаланда  довезет  нас  до  горизонта,  плутая  по  лунным  дорожкам.    Вернусь,  и,  рыдая,  упаду  на  колени.  И  она  преподнесет  мне  самый  ценный  дар… 
А  что  кроме  любви  заслуживает  внимания?!


2008  г.