Январисты

говорят,  что у каждого свой Париж,
каждый решает, после чего ему умирать.
говорят, что вся жизнь – игра,
только мы не хотим играть.
птица счастья ходит по дому,
пока ты спишь.
снег заглянул еще в декабре
и решил остаться
внутри.
он растает к весне,
не грусти,
малыш.
а пока…
вот зеркало:
снежинки в глазах,
смотри.

________

такие как ты умирают по вторникам
и, матом облаяв прошедшего дворника,
встают; отряхнувшись, на небо идут.
а крыше обидно, на ней не поют,
как раньше. теперь только эти вот тут
и не помирают, и спать не дают.
а если серьезно… то где ты теперь?
возможно, тебя утащил дикий зверь
(как жаль, что не я, а ведь тоже хотел),
но Бог запретил – у него много дел,
смотреть ему некогда,
кто где в беде.
прости мне все то, о котором не спел,
о чем не сказал и что не подарил.
а как тебе с неба все наши зари?
да зори, конечно – волнуюсь, прости.
храни себя и
никогда не грусти.
ты видишь – я хмурый и бледный паяц –
такие как ты не бывают как я.

такие как ты умирают по вторникам,
чтоб с Богом сидеть, будто два беспризорника,
и кутаться в теплую польскую шаль.
такие как ты умирают…
а жаль.

________

я не хочу учить тебя жить, не хандрить, глубоко дышать.
что там на горизонте, за горизонтом, под? – мне плевать.
мне не нужны все твои письма, прогулки, тем более, все слова.
я хочу быть уверенным, что в морозы ты надеваешь шарф.