Кельнер

            - А я ему, значит, и говорю: «Ты (говорю я ему) и трёх ударов не состоишь в такое-то место, по такому-то случаю!»

            «По такому-то случаю, переверните кассету на сторону Б»
      
            - Ты меня, вообще, слушаешь? – нервозной правой он стряхнул навязший на пальцах воздух. - Твой отец был актёром, твоя мать, - зачерпнув рукавом мотылька, поправил сбежавшую стрелку волос, – поэтессой, а ты, не понять зачем, стал заурядной магнитной лентой.
      
            По правой стороне темнеющей улицы сияющие чучела здравомыслящих брезгливо втыкали свои лица во тьму. По уклончивой левой покатилась стограммовая рюмка.
      
            «Не твоих инвестиций дело. Декламируй и дальше на сторону А»
      
            - Так вот, он до жути любил «парИть». Однажды встретил его на пороге усадьбы Прятиных: К январю уж на полпути, холод до неприличия звонкий, а он, с мокрой башкой, сидит на крыльце и плачет. Я ему: «Что такое?», «Да, - говорит, - на спор, без помощи рук, с аквариума рыбку отведать силился – посчастливилось; гурманства решительно никакого», и дальше рыдать. А-х-х-а, - брюхом ладони о твидовое колено, - чёрт чертовский, чтоб его!
      
            «А кт… А кто он?»
      
            - Кто он? Кельнер он. Ему сам разум разумел.
      
            «А ведь мог бы диктофоном сказаться или, скажем, стрелкой на брюках. Такой, чёрт её дери, неактуальной стрелкой на брюках»