С губ сорвался полугорький смех:
мне вдруг захотелось кислых щей
и принюхаться, чем пахнет снег,
или он не пахнет вообще?
Атрофия памяти идёт.
Многое уже в небытие.
Из привычек на четвёртый год
лишь остались матюги на «е».
Что-то вдруг аукнулось в груди
хрустом примороженных простынь.
В январе здесь нудные дожди,
рвань туманов и в квартирах стынь.
Непогодь, занудная до слёз,
куховарит студень из мозгов.
А в России головы берёз
в круговерти бешеных снегов;
на реке пеньками мужики
замерли и ждут подлёдный клёв.
У меня ж сейчас разлив тоски,
ностальгии половодье слов.
Захлебнулось сердце на волне
жизни, пробежавшей на ветру.
Здесь совсем, совсем неплохо мне,
просто годы за душу берут.
И срываю полугорький смех –
всё в порядке, так сказать, вещей:
здесь дожди сейчас, в России – снег.
Ну, а что должно быть вообще?
С губ сорвался полугорький смех...
© Copyright: Исаак Нюренберг, 2011
Свидетельство о публикации №111011503024
Свидетельство о публикации №111011503024
Рецензии