Им
Красавица и офицер-подводник,
Вдвоём постигли слово «неминуемость»,
Увязнув судьбами в бульдозерном «сегодня»
Закончились, как всё на этом свете,
Не пережив эпоху суеты,
Почти ровесники и заводские дети,
Последние советские цветы.
Когда шёл сплав с иными идеалами,
Он не сменил дворцовые девизы:
Учительствовал, Зимним Садом баловал,
Она же стала драматической актрисой.
У счастья были: сны, афиши, метры
(Пешком - чуть больше половины остановки)
Звенящие в его воздушных поцелуях ветры
Легко касались её солнечной ветровки.
Но чьи-то мысли с нужными автографами отобедали
И выгодно заполнили листы:
Его продали, а потом и предали,
Оставив заживо стоять пустым
К ней применили девальвацию фортуны:
Прими мытарства, театральная душа!
Нарушилась осанка каменной фигуры
Бессрочным бременем ремонтного ковша.
Обычный фокус царственной забавы:
Из жизни выжать точечную благодать.
Как распадаются и времена, и нравы,
Им оставалось просто наблюдать
В его кишках освоились подростки
С гитарным гомоном и шорохом страстей;
Она - затворница в лохмотиях извёстки,
Пристанище бездомных голубей.
Свидетельство о публикации №111011401585