ПостРождество Квантовая сказка

«- Представим себе кота, которого нет на свете, - сказал Нильс Бор. – Ничего удивительного, если у такого кота есть два хвоста, не правда ли? Но у настоящего кота наверняка на один хвост больше, чем у кота, которого нет. Значит, у настоящего кота три хвоста! Где тут ошибка?» Раньше других братьев ответил трехлетний Оге. Он протянул руки и, глядя на свои пустые ладошки, сказал: «- Папа, вот кот КОТорого нет на свете. А где два хвоста?»
                (Нильс Бор)

Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца
И степи с высот огляди.
Навеки умолкли весёлые хлопцы,
В живых я остался один…
            (Шведов «Орленок»)


    На стыке веков Западная наука расходилась по швам. Ситуация складывалась катастро-фи(зи)ческая… Было уже не возможно заштопать огромные дыры нитками Нового ТОНа… NEW всю больше походил на Old мэна. Поэтому ТОН Гендрика Лоренца был неопределенным. «Старые теории оказываются все менее способными проникнуть во тьму, окружающую нас со всех сторон…» - произнес ОН.

    На Первом Международном конгрессе в БРЮСселе было много ТЕМ НО... «Действительно ли нужно было прибегать к квантовому описанию мира?»

    Святая дева Мария! Тут Кюри не кюри, а двадцать три человека и бельгийский предприимчивый химик – технолог Эрнест Сольвей решили спасти мировую науку!?!. И все это без Брюса Уиллиса?.. Невообразимо.

    «Но у сказки не должно быть трагического полуфинала», - как «отче наш» пробубнюкал кроха сын своему отцу. «Конечно… нет! - улыбаясь ответил наблюдательный Наблюдатель, - концы света не бывают в 1911 годах. А у любой истории есть свои туннели …»

    В зале было мрачновато тихо. Скуки ради я посмотрел на Ленина. Ленин спал. И снилось ему что-то очень хорошее. Добрая, детская улыбка искрилась под его незатейливыми усами, прикрепленными к социалистической бородке.  Годы не властны над студентом! Да только не все, что течет в рот не попадает… Однако, все меняется. Пришел Сашка Герцен, утомленный ночными «Думами...», будь он не Ладен, да и включил свет… Осветив без-мятежное сознание, разбудила Лампа Ильича. Не прозревшие еще глаза его открылись, и он что-то записал в «Философскую тетрадку». «Удивительный сон, - с просоня, на распев по-розенбаумовски пробормотал он, толкая меня дружеским локтем в простреленный бок, - Просто удивительный сон. Мне приснилось, что я бабочка. Представляешь? Ни  буревестник, гордо (б)реющий, ни Чайка Джонатан Ливингстон, а простая, весело порхающая бабочка!» Он улыбнулся… Криво-Зеркально улыбнулся и я. Ленин вдруг замолчал, дав возможность родиться нескольким сотрудникам НКВД… Задумался и я. Но, выйдя из оцепенения, Ленин продолжил, задумчиво глядя сквозь меня. «Понимаешь! Когда я проснулся, я удивился, что я – Владимир Ильич, и не могу понять: снилось ли мне, что я – бабочка, или бабочке снится, что она – Владимир Ильич? Вот такая, товарищ ты мой, диалектика…» Имел ли я право, беспартийный, открыто, оппозиционно, сказать партийному своему товарищу: «Дорогой Владимир Ильич! Вам уже сорок один год. Ни одной бабочке такого и не снилось…» Но, на всякий случай подумал о своем светлом будущем!!! Пусть мое молчание принадлежит народу!!! От него не убудет… «Только Ничего не делай(те), и все сделается само собой!» - сказал по-китайски, «Китайский Мудрец», Чжуан-Цзы. Мы понимающе кивнули не понимающими головами.

   Когда я встретил Ленина снова, спустя с цепи несколько лет, то не узнал его. Вроде все было на месте… Но вот левый уклон… Точно, у Ленина не было левой руки. Но для крепкого рукопожатия не нужна левая рука. «Важно, что не существует «я» и то, что истина на левой стороне!» - на прощанье сказал мне он. Любил я Ленина за его «ИСКРА»метный юмор…

   Волшебно звучал рояль C.Bechstein… Прелюдия из Английской Сюиты Иоганна Себастьяна Баха наполняла салон дивными до безнадежности воспоминаниями о вечном. Белогвардейские офицеры равнодушно пили красное вино, в котором уже давно не было истины. И Фридрих Бодхидхарма рассказывал им одну неправдоподобную историю о том, как однажды его «сопровождал ученик, который задавал ему вопросы, а Бодхидхарма никогда не давал ему ответа. Ученик пробовал медитировать, а спустя какое-то время отсек левую руку и представил ее учителю как свидетельство того, что хочет быть его учеником. В доказательство своих намерений он нарочно искалечил себя. Учитель, не обратив внимания на его поступок, который, в конце концов, был действием физическим, иллюзорным, спросил: «Чего ты хочешь?» Ученик ответил: «Я долгое время искал свой разум и не нашел его». Учитель сказал: «Ты не нашел его, потому что его не существует». Тут ученик постиг истину, понял, что не существует «Я», что все не реально».   Борхес перестал играть… Праздно шатающийся то вправо, то влево, я недоуменно посмотрел на Бодхидхарму… Потом на Нильса БОРхеса…
   
    Одна из фундаментальных аксиом старой физики, опиравшаяся на авторитет Аристотеля вплоть до XVII века, состояла в том, что природа боится пустоты… Horror vacui… Мне стало страшноватно… Ученик постиг истину и понял, что не существует «Я». И бурлящим потоком в пустоту «Я» хлынуло рабоче-крестьянское «МЫ»!!! Все звенья сомкнулись на независимых запястьях Евгения ЗАмятина… Когда в 1909 году в Москве, в издательстве «Звено», вышло откровение от Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». Да! Самодержавные правители не дали ему жить в молодости, и он не даст им жить в старости… Ни-ко-му… ко-му-ни…

   А как же 1911 год? Как же конгресс? Неужели все не реально? Неужели все «Иллюзия»? Но кухарка, аккуратно положив в сумочку прозрачный футляр с забальзамированной левой рукой, указывающей безальтернативно верную дорогу;  повязав красную косынку на аккуратно причесанные русские волосы; накинув на по буржуазийски изящную грудь свой черный, кожаный фартук с красным бантиком; в красных чулках и черных хромовых сапогах на высоком каблуке отправилась кокетливо управлять государством!!! Ее первоочередной задачей было возбуждать рабочее-крестьянское Во-о-Бражжение…

    И только по нелепо-(не)случайной ошибке арестованный, но еще не расстрелянный товарищ Гофман, в глазу которого было «микроскопическое стекло»,  хранил молчание, а вместе с ним и «революционную тайну». Только он и мастер-блоха, знали, что «для поддержания красоты и юности кухарки, мастеру-блохе необходимо было иногда кусать ее в шею; в противном случае в какие-нибудь два-три года она обратиться в дряхлую, сморщенную старушонку». Так иногда бывает с прекрасной идеей, соблазненной джигитом и согрешившей  на алтаре науки… Мастер же…

   Тем временем, как и теми же улочками, на встречу кухарке уже мчался интеллигентно опьяненный социалистическим энтузиазмом (ст)рой «базарных мух». Только теперь они называли себя материалистическими пчелами и спешили как можно больше собрать диалектического меда с алых гвоздик революции. Так было на заре новой жизни!!!

   На другой ее стороне  было СОВсем не хорошо… Человеку... Одному… Замерзающему в белой Башкирской степи… Без веселого маскарада рождественских звезд… И замерзла, так по-немецки наивно, люксембургская роза в его руках… Атеистическая медовуха оказалась не слабее религиозного опиума… К счастью  его голова не болела… Она лежала рядом, погрузившись в пустоту первого и «Единственного» просветленного Европы!.. в пустоту Макса Штирнера! 

    «Если Бог, если человечество ограничились собой, чтобы быть всем во всем, то и я чувствую, что мне еще менее будет недоставать содержания, что мне не придется жаловаться на «пустоту». Я – ничто не в смысле пустоты, но творческое ничто, из которого я сам, как творец, творю все…»

    Брюссель…. 1911 год… Только рост научного знания в Вас спасет от «нищеты историцизма»… В новый 2011 GOD...