Простор и подробность

1.

Простор...

Успеем належаться, там, где лишь будем частью почвы -
наплясаться мошкарою над лепестками роз кладбищенских,
травою степною надудеть, нашелестеть
мелодий сонм, в которых день деньской -
лететь по ветру и звенеть,
искрясь в лучах росою Божьей, материнскою слезой,
на шее пахаря рабочим потом - не устанет -
в краю Эллады древней,
в Казахстане,
в Испании -
без разницы в какой стране -
оттачивая взор поэтов, не утративших
ещё живой гортани...

С Росалией* босой, как козочка
в предутреннем тумане -
бегу неровною тропой -
услышать избавленье
от печали
в плывущем колокольном
звоне дальнем
и с нею же полночною порой -
себя я ощущаю заживо в могильной
яме оставленным - под тот же
Бастабальский перезвон...

Вослед Сковороде Арсением -
иду по Таврии,
Тосканией холмов воронежских -
бреду опальным Мандельштамом,
сгораю Троей в пламени,
испытанных мной лично
тоскований предразлучных -
рыдаю о тюрьме иркутской,
Алатау славящей
Курмангазы домброй -
Ахеи духа вольного,
лишь ощущением своим -
последний лучник...

Простор...

У каждого он свой,
кого-то будет только мучить
ток строк, дарующих
мне милости Господней
лучик,
во тьме кромешной -
зодиака Мусикийского
огонь сторожевой -
ковчег балкона,
раздвигающего тучи
жизни тучной,
кончающей свой путь
уснувшей мошкарой...

Пока живой -
пою о том, с чем
человек, не глядя на плохое -
лучше становится -
чего нибудь, да стою -
говорю -
губами припадаю к корневому
букварю
и не мешаю разрастаться -
бдений над строкою кроне...

За каждый стих -
Творца и милостью Его
поэтов, меня утешивших,
над бездною поднявших
в мире этом,
не зная о себе,
как о поэте ничего,
за наслаждение
идущей током фразы
данной сразу,
через не сильного,
не славного меня -
благодарю!

Простор...


2.

Подробность...

Не устану изумляться
безмерности сквозящих очертаний,
мне явленных в передкрещенской,
оголённой, выстаиванья дней
средь стыни зимней,
не самой пышной,
спиленной на треть,
карагачёвой кроне,
что увенчала спил
кагортой прутьев -
не копьями - антеннами
иных планет,
глядящих в звёзды,
чуть ниже -
лапками
существ-пришельцев,
как младенца,
янтарный свет
фонарный - до утра
она баюкает -
мадонною под взглядом,
любящего всех младенцев,
всех матерей
и их мужей -
Отца...

Так без конца
могу я говорить
о вечном,
таинственном
и как балкон,
с которого гляжу на них,
знакомом,
глядя на неподдельность
нервных окончаний
неровных,
визуально мне доступных
в ветках этих...

О, иероглифы
всего на свете,
ведущие безмолвный разговор
с меняющими контуры
незримо,
ночными облаками...

Пантомима -
весь мир -
озвучиванья у поэта,
как милости просящий
и дающий его,
как нищему -
спасающее жизнь ему
простою пищей,
подаянье...

Воистину, я - духом нищий -
на торжество всезнания
не уповаю -
скульптурной галереей
проплывают ангелы небес -
белесые,
седые,
золотые,
багровые -
при свете дня,
в лучах восхода
и заката -
не многих узнаю в лицо -
один похож на Еврипида,
другой с Лаокооном
схож -
восходит образ
к Пастернаку,
но я его встречал
вживую - тем поэт
и вызывает дрожь
сакральную -
в подмеченном им
сходстве - предмет реальности
на образец искусства
всем знакомого,
на сказку в детстве
всем читаемую,
на звезду
известную не спящим
и глядящим в высь,
почти что всем -
похож...

Понятна мысль?!

Укусов насекомых
под казённою одеждой зуд -
тот штрих,
без коего портрета
узника - нарисовать нельзя,
другое дело,
что в поэте он - подкожен -
не сострадая истинно беде
во всех её подробностях -
без фальши
о ней он -
говорить не сможет -
бой рукопашный
описать,
как есть -
сумеет только тот,
кто представлял себя
заранее - обугленностью, фаршем,
храня при этом долга
мужества в защите Родины -
святую честь...

Подробность...




-----------------------------------
*
РОСАЛИА   ДЕ   КАСТРО

БАСТАБАЛЬСКИЕ   КОЛОКОЛА (Из цикла}

*   *  *

Рано в утреннюю пору
легче козочки, босая
подымусь по косогору.

Чуть забрезжит на востоке,
подымусь, чтобы услышать
первый колокол далекий.

Самый первый, самый милый,
ранним ветром донесенный,
чтобы сердце не щемило.

Чтоб не плакала горюче,
долетит он издалека,
беспечальный и плакучий.

И, плакучий и дрожащий,
поплывет зеленым лесом,
пропадет в зеленой чаще.

И пойдет равниной дальней —
с каждым новым отголоском
беспечальней, беспечальней.


* * *

Бродит ветер, ищет брода.
Снова тучи, только тучи
завернут в мои ворота.

Мой приют, моя лачуга,
все ушли, а я осталась —
ни знакомого, нн друга.

Только в поле подо мною
светит хутор огоньками —
я смотрю, а сердце ноет.

Время к ночи... В час урочный
загуделн колокольни,
чтоб молилась Непорочной.

Пусть помолится, кто может,
а меня слезами душпт,
а меня всо дума гложет,

пе по мне ли зазвонили.

Я тянусь тебе вдогон,
будто заживо в могиле,
бастабалъский перезвон.