Сомнамбулическое

Ежедневная невыносимость разлуки.
Боль продохнуть не даёт ни минутки.
Жизнь обожает такие штуки.
Это её любимые шутки.
Шляешься стылым ночным Петроградом
В поисках сам и не знаешь какого
Смысла. Ну, что тебе (в принципе!) надо
В Летнем Саду в половине второго
Ночи?! Уже схоронили до лета
В дачных сортирах шедевры скульптуры.
Лишь одиноко сидит неодетый
Чугунный гений литературы,
Некогда прописавший навечно
В русской словесности басни Эзопа.
Что ты здесь ищешь? Всё бесконечно
Каждую ночь одинаково. Тропы
Твоих неизменных ночных путешествий
Ведут тебя замкнутым кругом унылым.
Ты не откроешь Америки, вести
Благой не получишь. Зачем же постылым
Кругом бредёшь еженощно, как будто
Кто-то назначил тебя в часовые
Этим роскошным, гниющим, беспутным
Памятникам архитектуры? Живые
В эти часы почивают в покое
В тёплых постелях. Твоё окруженье –
Зыбкие призраки прошлого, кои
Царствуют ночью. Их мельтешенье
Среди превращённых жёлтым, изменным
Светом фонарным в картон декораций
Старых фасадов, впрочем, не менее
Однообразно и скучно, чем акций
Твоих постоянных пустое томленье.
Призраки ведь безобидней, чем мухи
В наших гриппозных кварталах, и приключений
На пятую точку не сыщешь. Не пруха!..
Ах, одиночество! Мёртвую хватку
Твою на ослабишь иронией даже.
Ты обрекаешь на вечную схватку
С самим собой в этом сером простывшем пейзаже
Питерской ночи бессонной. Раздолье
Чёрной тоске, безобразной и нищей.
Из странствий ночных, пропитавшийся болью,
Ты возвращаешься на пепелище
Скомканной жизни, которой когда-то
Мог бы, наверное, даже гордиться.
Ныне себя Неизвестным Солдатом
Чувствуешь в братской могиле; птицей –
Подранком, отбившимся от равнодушной стаи,
Улетевшей на юг; заблудившимся конкистадором
В джунглях… Похоже, рассвета уже не настанет.
Так и останешься вечным полуночным вором
И неудачником. Клочья тепла дармового
Не удержать в коченеющих этих ладонях.
Холод внутри. И никто тебе доброго слова
Не скажет. Ты – одинок. В бесконечной погоне
За ядовитой и злобной химерой успеха
Ты растерял всё, что было возможно.
Былой пересмешник, давно тебе не до смеха.
Давишься воплем отчаянья и осторожно,
И настороженно смотришь вокруг. То ли ночь, то ли день…
Что ты узришь, недотыкомка-воин?
На горизонте неясную тень
Женщины, коей никто не достоин?
Но без неё – пустота, словно выстрел в висок.
Так и живёшь ожиданием призрачной встречи.
Так и шагаешь, то прямо, то наискосок
Замкнутым кругом тоски, что никто не излечит,
Кроме Неё. Недоступной, прекрасной, чужой…
Эрос в обнимку с Танатосом дремлют. Ты – между.
Что остаётся тебе, мой дружок дорогой?
Всей-то и жизни, что эта хромая, слепая, глухая НАДЕЖДА.

20-22 ноября 2000