Marilyn Manson - Высшая степень низости

...Так где теперь вершина дна?
И как узнать, где дно вершины?
И чем создавшим их умам
Помогут мудрые машины?
И как понять, куда идти
И где искать торжеств и хлеба –
Здесь, на вершине дна Земли
Иль там – на дне вершины Неба?..


Он родился и рос крысёнком. И внешне, и внутренне. И книги памяти с притчами о минувших днях, и хрустальные шары с картинками о грядущих – всё твердило лишь о судьбе крысёнка. Можно, конечно, сходу решить, что сей путь не из лучших. Допустим. Но нежным и благоухающим цветам не миновать увядания, тяжеловесные камни, прощаясь со своей гордыней, превращаются в прах и улетают вместе с ветром в безвестные дали, и только крысы – выживают. Там, где им выпало выжить и унаследовать всё, что останется после всего, питаясь своими инстинктами и рефлексами, талантами и мечтами, и тем, что Бог подаст. Или кто там, получается, в нашем случае?..
Голос Брайана Уорнера впервые удостоился публичного внимания 5 января 1969-го года в американском городе Кэнтоне, штат Огайо. Его мама была медсестрой, а папа – продавал мебель. Они ни чем особенным не отличались от родителей, которые могли бы при равных условиях зачать, вскормить и вырастить ни чем не примечательное дитя, которое ожидала бы судьба или цветка, или камня, или – в данной ситуации – того, кто через двадцать лет после рождения взял бы себе необычное двусмысленное имя Мэрилин Мэнсон, таким образом, выбрав себе соответствующую судьбу.
Всемирный эпос о хэви-металических героях знает несколько знаковых личностей, своим примером показавших, что не надо насильно вдалбливать в ребёнка «слово Божие». Принципы движения маятников ещё никто не отменял и законы отношения действия-противодействия тоже. Так и Брайан Уорнер до десятого класса обучался в частной христианской школе под пристальным оком стандартных наставников и формировал своё мировоззрение в стандартной среде однокашников всех возрастов. А среда эта представляла собой перманентное утро понедельника, всегда начинающееся в субботу вечером. Про иные дни недели речи даже не шло. Или ты герой, или – изгой. Проблемы со здоровьем, неказистая внешность, полная черепная коробка комплексов и стянутые сомнениями и разочарованиями сердечные мышцы послужили отличной почвой для посадки зёрен зла и отчаяния, детской неуверенности и юношеского болезненного максимализма. И тут же снова сработали вышеупомянутые постулаты физики (но уже в ином измерении) – чем дольше стоишь на коленях, тем сильнее в тебе маниакальное желание доминировать, властвовать, привлекать внимание, вызывать страх. А ещё любить и быть любимым (но об этом никто никогда, разумеется,  не говорит всерьёз…)
Итак, Брайан рос-рос, почитывал Милтона, Ницше, журнал “Playboy”, слушал Kiss, The Beatles и Дэвида Боуи, и в восемнадцать лет перебрался в штат Флорида, где смог найти применение своим писательским талантам посредством музыкальной журналистики и написания стихов. Стихи свои, кстати, он очень любил читать вслух (и до сих пор очень даже не прочь), но редкие слушатели замечали, что его ранние произведения не особо хороши, однако же голос автора – то, что надо, и неплохо было бы найти ему [голосу] более правильное применение. Забегая вперёд, надо сказать, что книга Мэрилина Мэнсона «Долгая трудная дорога из ада» считается одной из лучших в мире рок-автобиографий. Но пока на дворе те времена, когда Брайан Уорнер и сам постоянно размышлял о создании своей группы. И группы особенной – и стилистически, и идеологически, и чтоб «и рожей, и кожей» не как у всех, и – музыкой! Вообще, сама музыка давно уже стала для него и маленьким уютным прибежищем, и огромной непознанной Вселенной, а обожаемые рок-звёзды – соединёнными президентами его приватной Америки.               
О, Америка! Эта таинственная страна контрастов: начиная со знаменитой Первой поправки к Конституции /Индия, мол, свободная страна – где хочешь, там и плюй…/ и международного полицейства /Как, вы ещё не верите в демократию – тогда наши бомбардировщики летят к вам…/, заканчивая тернистым венцом самой набожной страны мира и лавровым венком самой сатанистской. А эти венец с венком незаметно образовали одну тугую петлю, в которую попало опять же самое преславутое «американское общество», преданное самой лучезарной «американской мечте» (этой же мечтой, кстати, и преданное… - такой вот привет от «великого, могучего»…) И только в этой стране маньяки-убийцы всех мастей могли быть на столько же популярными и многочисленными как и голливудские кино-иконы. И взрослеющему Брайану вместе со своими планами (в рифму и в тему – тараканами) ни чего не оставалось, как поймать за хвост идею объятия необъятного, чтобы потом результаты сего акта смешать, взболтать и выплеснуть в уши и глаза общества лицемеров – общества, прогнившего в своём безудержном процветании и пестующего свою вожделенную обречённость.
Итак, дамы и господа, встречайте крысёнка, назло всем природным ожиданиям выросшего в (само)коронованного Червя! Формула «правильного» псевдонима найдена! Marilyn Manson! Актриса Мэрилин Монро – чистый ангел (ну, есть, конечно, те, кто не согласен), и убийца Чарльз Мэнсон – грязный демон (и тут тоже у некоторых есть сомнения) стали сценическими крёстными родителями рыцарю перевёрнутого креста. Вместе с ним под флагом Marilyn Manson And The Spooky Kids отправилось в поход несколько маргинальных товарищей, но историю начали вершить (и уже без приставки …And Spooky Kids), записав в 1994-ом году вместе с Мэрилином первый номерной альбом `Portrait Of An American Family`, следующие персонажи: гитарист Дэйзи Берковиц (псевдоним сложился из имён актрисы Дэйзи Дюк и убийцы Дэвида Берковица), клавишник Мадонна Уэйн Гаси (певица Мадонна и убийца Джон Уэйн Гаси), барабанщик Сара Ли Лукас (актриса Сара Ли и убийца Генри Ли Лукас), басист Гиджет Гейн (теле-девушка-сёрфер Гиджет и каннибал Эд Гейн). Естественно, что все «использованные» убийцы были серийными, а каннибал – ну, он и есть каннибал. Вдобавок к этим прелестям продюсировал этот диск (как и последующие два - `Smells Like Children` и `Antichrist Superstar`) знаменитый и не менее чокнутый, чем его подопечные, рок-индустриальный магнат Трент Резнор из Nine Ich Nails.
Помимо того, что название группы было подобрано практически идеально, так Брайану нравилось ещё и то, что в первом слове семь букв, а во втором – шесть, и получилась этакая ангело-демоническая нумерология, а если сложить эти цифры, то получится – 13. Вдобавок к этому можно вспомнить и дату рождения Брайана – 5.1.1969-го. Первую половину можно притянуть за уши (а иногда это смотрится очень даже мило) к 51-ому выпуску журнала Dark City, в котором выйдет эта статья, а вот вторую – к величайшему году в истории рок-н-ролла. Кроме нескольких воистину революционных релизов и событий, по злой иронии судьбы, именно в 1969-ом году одержимому Чарльзу Мэнсону и его «Семье» было предъявлено обвинение в совершении убийства беременной жены режиссёра Романа Полански – Шэрон Тейт и четырёх её друзей, и в то же время судьба по-доброму улыбнулась экстравагантному Дэвиду Боуи, только что записавшему свой первый легендарный сингл `Space Oddity`. Кто бы мог тогда подумать, что, в частности,  эти два события повлияют на жизненный путь только что родившегося мальчика из обычной семьи. Касаемо связи Мэнсона и Боуи, тут, вообще, отдельная область для параллельного исследования, ибо, судите сами: Дэвид, кроме своих глэм-роковых гимнов и сценических постановок, был знаменит и тем, что не скрывал своих бисексуальных приключений и выдавал себя за бесполое инопланетное существо, заигрывал с нацистской эстетикой и позволял себе недвусмысленные провокационные антихристианские высказывания, а ещё в начале своей ледяной карьеры он сбрил себе брови, а из-за травмы, полученной в школьные годы, его левый глаз навсегда остался недвижимым. А Мэрилин Мэнсон взял всё лучшее и близкое ему из той золотой эпохи, умножил на 666, и «сделал себя сам». Правда, как и следовало ожидать, большинству наблюдателей была интересна внешняя сторона всего этого предприятия, нежели внутренняя, не говоря уже о чтении между строк. Как говорил тот же Дэвид Боуи: «Грустно сознавать, что в наш век всеобщего отупения вместо вопроса «Прав ли Ницше на счёт Бога?» задают другой: «Какого размера у него был член?»…
Кстати, о членах. Члены группы Marilyn Manson, как и в любой другой формации подобного толка, были сплошь алкоголики (вернее, наркоманы, чего уж тут скрывать…), тунеядцы, хулиганы. И все они, включая отчаянного лидера этой шайки-лейки, познакомились друг с другом во время различных сейшнов, обсуждая свежих герлиц, несвежие винилы и хвастаясь своими сексуальными победами и коллекциями марок. О достойном владении музыкальными инструментами и премудростями звукозаписи никто из них пока не беспокоился. И потому в таком составе они и не смогли записать с толком и расстановкой дебютную пластинку, но в ней уже были и чувства, и идея, и потенциал. Трент Резнор тоже так решил и взялся пересвести их первые опусы. Не так, чтоб альбом получился аховским, но о группе заговорили (некоторые с предыханием, некоторые с негодованием) и, путешествуя по миру, разогревая публику перед Nine Ich Nails, Мэнсон начал постепенно входить в роль и готовиться к самостоятельному плаванию. Во всяком случае, всё уже было смазано и подмазано кровью, слюной и потом. Знаковыми треками «Портрета…» оказались “Lunchbox”, “Get Your Gunn”, “Wrapped In Plastic”, а также “Dope Hat”, на который был снят первый видео-ролик банды. Ну, а больше всего досталось песне “My Monkey”, в которой использовались несколько строк авторства Чарльза Мэнсона. Выпускающему лейблу Interscope очень этот факт не нравился, и Мэнсон, отказавшись что-либо менять как в группе, так и в какой либо песне, передал материалы на лейбл «настоящей» Мадонны – Maverick Records – там согласились всё издать, как есть, но тут в Interscope очнулись и решились таки на этот релиз без купюр и в кратчайшие сроки. А потом, после `Portrait…`, была дежурная «детская» пластинка `Smells Like Children` с заоблачным хитом – кавером на роскошную “Sweet Dreams (Are Made Of This)” (Eurythmics).
Время неумолимо стремилось туда, куда ему самому было нужно, и на горизонте появился `Antichrist Superstar`. Апогей и апофеоз, критическая точка невозврата и предел запредельного – этот альбом стал актом высшего пилотажа в смертельноопасных условиях как для Трента Резнора – продюсера,  так и для Marilyn Manson – группы. Записывался этот альбом в Новом Орлеане – американской «столице убийц». После релиза диск имел ураганное влияние на умы противников и сторонников Мэнсона, а что стало через несколько лет с городом, где он создавался, спросите ураган «Катрина»… Альбом сочился ненавистью и неистовым бунтарством. Христианская общественность пребывала одновременно и в состоянии войны с этими песнями, и в полной прострации и растерянности: как же так смогло получиться? Ну, значит, смогло. Значит, должно было смочь. Такие песни, как «Irresponsible Hate Anthem», «Tourniquet», «Angel With The Scabbed Wings», «Antichrist Superstar», «The Reflecting God», «Man That You Fear» стали для одних гимном и флагом, для других – всем тем же, но со знаком минус. А сингл-бриллиант «The Beautiful People» поднял Мэнсона не только на имиджевую высоту, но и на профессиональную.
Примерно в то же время выходит фильм Тэйлора Хэкфорда «Devil;s Advocate», где неподражаемый Аль Пачино играет роль Сатаны и произносит свой провокационный монолог: «<…> позволь открыть тебе маленький секрет про нашего Бога. Ему нравится наблюдать, он – большой проказник: он даёт человеку инстинкт, дарит этот экстраординарный подарок, а потом, ради развлечения, для своего ролика космических трюков, устанавливает противоположные правила игры. Это самый жестокий розыгрыш за все минувшие века: смотри – но не смей трогать; трогай – но не пробуй на вкус; пробуй – но не смей глотать! И пока ты прыгаешь с одной ноги на другую – что делает он? Хохочет так, что его мерзкая задница вот-вот лопнет от натуги, ведь он – закомплексованный ханжа и садист! Да он просто рэкетир, и поклоняться такому Богу – ни за что! <…> Здесь, на земле, я погружён в её заботы с сотворения Мира, я приветствовал каждую новинку, которую мечтал заполучить человек, я помогал ему во всём и никогда не осуждал. Более того, я никогда не отвергал его, несмотря на все его недостатки; я фанатично влюблён в человека; я – гуманист! Быть может, последний на Земле. Кто станет отрицать, если только он не выжил из ума, что двадцатый век был исключительно моим веком?!»
А 1990-е на шок-рок сцене уж точно стали временем Мэрлина Мэнсона – ибо такого не было ни у одного из отцов жанра – ученик переплюнул (почти в буквальном смысле) всех своих учителей от Элиса Купера до W.A.S.P. Когда Мэнсона обвиняли во всех мыслимых (и чаще всего в немыслимых) извращениях и пороках, он смеялся и отвечал: всё это ложь – я, на самом деле, гораздо-гораздо хуже, чем вы меня пытаетесь представить, ибо я – ваше отражение. И в этом ваш самый ужасный кошмар! Но это всё демагогия и политика – вернёмся-ка лучше к творчеству Мэрилина Мэнсона, а не к его «общественной деятельности», ибо эта тема слишком пре- и пространна. Очень часто возникало чувство, что Мэнсона не понимали ни его коллеги по цеху, ни его публичные подруги-невесты-жены, ни, что самое вероятное, рядовые обыватели. Но при беспристрастном взгляде со стороны можно без труда разглядеть в нём выдающегося артиста и бескомпромиссного сатирика, талантливого поэта и – абсолютно обыкновенного человека с полным набором горестей и радостей, разочарований и грёз, посвятившего себя своему любимому, далеко не самому лёгкому и благодарному, делу. Его ругали за излишнюю тщеславность, гипертрофированную самость, запредельную вычурность, но его трудолюбие и постоянное искоренение какого-либо намёка на творческий застой – безусловное подтверждение тому, что всё это лишь составляющие выбранного им образа.
После грохочущего `Antichrist Superstar` самое время закрепить успех, а Мэнсон меняет продюсера, имидж и саунд до неузнаваемости. На смену агрессивному и жестокому индастриал-металу пришли песни, объединённые общим названием `Mechanical Animals` - синтетический гитарный глэм-готик-рок с текстами, полными новых образов и слов, вещающих о безысходности и обречённости существования и лирического героя Омеги, и мира внутри и вокруг него. И манера исполнение этих песен – им подстать. “The Dope Show”, “Rock Is Dead”, “The Speed Of Pain”, “I Don't Like The Drugs (But The Drugs Like Me)”, “Coma White” – вот несколько названий, которые вам должны быть знакомы, а если вдруг нет, то никогда не поздно...   
Наступление 2000-го года так и не принесло вожделенного светопреставления – электрики снова вовремя смогли починить неполадки в проводке, и Мэрилин, напившись с Джонни Деппом абсента в канун нового тысячелетия, вошёл в новую эру. И не дав консерваторам и ортодоксам вдохнуть полной грудью, группа Marilyn Manson, усилив состав музыкантов, выпускает концептуальный `Holy Wood (In The Shadow Of The Valley Of Death)`. И если в «антихристе» говорилось о вере и политике, в `Mechanical Animals` - о социальных чаяньях и веяниях землян, то в `Holy Wood…` раскрываются идеи религии и института развлечений. “The Love Song”, “The Fight Song”, “Disposable Teens”, “The Nobodies”, “Lamb of God”, “Valentine's Day” – великолепны! А идейная концепция просто головокружительная!
Но, попрощавшись с ХХ-ым веком, Мэнсон попрощался и с Твигги Рамирезом – названным братом, талантливым и харизматичным бас-гитаристом, демоническим композитором в женском одеянии. На смену ему, без претензий на особую приближённость и родство, пришёл Тим Скольд из KMFDM, с которым Мэнсону суждено было сочинить два неоднозначных альбома, отличающихся абсолютно иной мелодикой и другими приёмами в звукоизвлечении и аранжировке материала. И они сделали это! И снова неожиданно, свежо, вычурно, дико! Хотя ведь и почерк узнаётся, и голос всё такой же мощный и обволакивающий (а потом и припечатывающий), и сатира, и глум, и провокация – по полной программе! Теперь Мэрилин Мэнсон выступил в виде архикарикатурного Микки-Мауса, а альбому даётся название `The Golden Age Of Grotesque`. Вот его сокровища: сама одноимённая песня плюс “This is The New Shit”, “mOBSCENE", “(s)aint”, “Ka-boom Ka-boom”, “Spade”.
И что дальше? А дальше Мэнсон погружается в состояние серьёзных личностных отношений с гением фетиша и ретро-стриптиза Дитой фон Тиз. Дело доходит до свадьбы. Свадьба докатывается до развода. Звенит третий звонок и на сцене снова появляется Брайан Уорнер с группой Marilyn Manson и сильнейшей гитарной программой `Eat Me Drink Me`. В новых песнях – плач, мольба об исцелении, забвении, жажда продолжения пути. Практически весь альбом состоит из медленных и среднетемповых новелл, и только в “Are You The Rabbit?” и “Mutilation is the Most Sincere Form of Flattery” происходит некий взрыв и снова уход в болезненную лирику. Этот альбом-исповедь Мэнсону многие до сих пор не могут простить. Но катарсис позади, а впереди встреча с юной актрисой Эван Рэйчел Вуд и возвращение в группу Твигги Рамиреза. В лагере поклонников их творческого дуэта праздник, а дело уже за новой – седьмой полноформатной – пластинкой, которую хочется разобрать подробнее, ибо она и является поводом для того, что мы сегодня о Мэрилине и заговорили. Итак, всё тот же лейбл – Interscope, всё тот же почерк, но на другой бумаге и другими чернилами. И называется альбом `The High End Of Low`.
«Devour»
Вступительный, разгоночный трек с высокими гитарными нотками и общей атмосферой, чем-то напоминающей U2. Текст в расчёт не берётся – тут всё по-мэнсоновски кровожадно и любвеобильно. “I can`t sleep until I devour you…” – «Навряд ли, детка, я усну, пока тебя я не сожру…» Нам тоже спать пока не время, ибо трапеза только начинается!
«Pretty As A Swastika»
Первый агрессивный выпад вернувшегося Твигги Рамиреза: индустриальный перегруз, гитарный чёс, зашкаливающие эмоции пробудившегося параноика. Интересно, что полное название этой песни указано лишь внутри буклета, а на всех промо-материалах и на заднике диска значится «Pretty As A ($)» В связи с этим вспомнились почему-то песенки Оззи Осборна: относительно свежая «(God Bless) The Almighty Dollar» и древняя «Thank God For The Bomb» - деньги и оружие всегда являлись и остаются как главной угрозой миру, так и оплотом его покоя и сохранности. А Мэнсон пока поёт: “When I see you in the sun you`re as pretty as a swastika” - «Я вижу, в солнечных лучах ты вновь прекрасна, словно свастика!» В общем, песня, конечно же, тоже о любви.
«Leave A Scar»
Симпатичная ритм-н-блюзовая среднетемповая танцевалка, явно держащая равнение на “роллингов” – во всяком случае, в плане звучания инструментов, аранжировки и мелодики, и даже Мик Джаггер, уверен, спокойно бы спел: “What ever doesn`t kill you is gonna leave a scar” - «Всё, что тебя не убивает – то шрам уж точно оставляет». Почти по Ницше: «Что не убивает нас, то делает сильнее». Правда, к концу песни у Мэнсона снова начинают сыпаться всяческие «факи» - а они уже, простите, обречены коротать свой век где-то за гранью высокой философии сверхчеловеков и вне рамок репертуара придворных хулиганов. 
«Four Rusted Horses»
А вот и реверанс в сторону культовых и депрессивных Depeche Mode (в те моменты, когда Мартину Л. Гору хотелось повыводить мрачные пассажи на акустической гитаре). Одна из самых жутковатых приблюзованных песенок альбома про карусель и похороны. “Everyone will come to my funeral to make sure that I stay dead” - «Все хоронить придут меня, чтоб знать, что правда помер я».
«Arma-Goddamn-Motherfuckin'-Geddon»
Ностальгический зловещий марш, двигающийся по направлению, сами знаете, куда, напоминающий не только о страсти Мэнсона к жонглированию словами, но и о его классических бодрячках. А, вообще, это абсолютно фирменный мэнсоновский хит – который начинается с азов этикета: “Death to the ladies first, then the gentlemen…” – «Сперва подохнут дамы, потом и господа…», а продолжается: “First you try to fuck it, then you try to eat it…” – «Вначале ты пытался это трахнуть, а после ты пытался это съесть…», ну, а заканчивается всё традиционно этим самым AGMG`ом. 
«Blank And White»
Гитарно-бубенцовая вещица для вечеринок в стиле глэм-рок и гёрл-фак. А вот эта фраза практически исчерпывающе характеризует все творческие изыски Мэнсона и его коллег: “I want to celebrate – I want to sell you hate” - «Повеселиться хочется мне тоже – и ненависть продать вам подороже».
«Running To The Edge Of The World»
Отчаянная сага о разрушении и саморазрушении, о бессмертном прошлом и бестелесном будущем. К тому же это просто мега красивая песня и, блин, снова о любви, из которой мы узнаём, что “…sometime hate is not enough to turn it all to ashes” - «…порой и ненависть не может нам помочь, чтоб мы всё обратили в пыль и прах…» Весьма и весьма слёзовыжимающая штука получилась. Мэнсон, как настоящий клоун (а клоуны – это универсальные солдаты арены), умеет не только заставить смеяться и бояться, но и – плакать, при чём искренне и совершенно не по-станиславски, а по-человечески.
«I Want To Kill You Like They Do In The Movies»
Маленький саундтрек для маленького триллера, аморфный и гипнотический. Самый длинный трек на диске, самый леденящий полушёпот на планете: “Line up... Roll camera…You pretend, I`ll pretend and cut, cut,cut,cut…” – «Готовы все… Вот камера пошла… Мы оба притворимся, кем угодно, и будем резать, резать, резать не спеша…» Правда, потом Мэнсон успокаивает свою героиню – мол, убью я тебя, как это делают в кино, но не волнуйся – желающих оказаться на твоём месте ещё очень много.
 «WOW»
Тень отца Резнора и саунд Nine Ich Nails… К тому же эти три буквы – WOW – уже красуются на теле Мэнсона. Думается, неспроста и надолго. В свою очередь Трент Резнор снова начал резко высказываться в сторону своего бывшего протеже. Объективная это злоба или субъективная зависть, выяснить пока не представляется возможным. Да и нужным тоже. Фарсовое шествие фриков и чудиков под забавные электронные звуки вряд ли скоро подойдёт к концу . “It doesn`t matter how many times I say it, it never gets old – that`s why I have to say: «Wow!»” – «Теперь уже не важно, сколько раз беседы вёл я с вами без прикрас о мире этом разном – новом, старом – но, видимо, осталось мне сейчас произнести лишь только: «В-в-в-в-вау!»
«Wight Spider»
Трек, который я  всегда перематываю… Мы его даже оставим тут без цитаты. У каждой группы бывают  какие-то свои фишки и нюансы в сфере составления трек-листа будущего альбома – у Мэнсона эту роль выполняла обычная затянутость и часто кажущаяся излишней концептуальность его альбомов. Как говорится, хорошо, но – много. Складывается ощущение, что будь в его работах поменьше песен и побольше динамики, то каждый диск имел бы иное вселенское значение. Так и `The High End Of Low` сократить бы трека на три – вообще бы шикарная пластинка получилась!   
«Unkillable Monster»
“Are we in love, or are we in pain…” – «В печали иль в любви – бессмертный водевиль…» Самая позитивная, по-моему, песня в альбоме!  Мэнсон никогда не скрывал, что главной его целью является то, чтобы песни группы услышало и запомнило, как можно больше людей, а с помощью рванных и жёстких песен этого эффекта не достигнуть. Простенький запев, мелодичный припев – внимание слушателей (одноклеточных и более развитых) гарантировано!
«We're From America»
Мэнсон вспомнил, что он, убогий, давно не «проходился» по убогой Америке. Акт обличения и сатиры засчитан! Дёшево и сердито. Аккорд в песне, кажется, один…. Или два... А строк в тексте, конечно, поболее будет – например, такие: “We don`t like to kill our unborn – we need them to grow up and fight our wars…” – «Поменьше абортов! Побольше любви! Мы вырастим смену для новой войны!»
«I Have To Look Up Just To See Hell”
Вальсообразный блюзец о том самом the-high-end-of-low… Надо хотя бы иногда смотреть наверх, чтобы увидеть ад… Небо становится ближе… Тут тоже воздержимся от цитат.
«Into The Fire»
Вторая по красоте и по степени печали песня после «Running…» Какая-то абсолютная безнадёга. “If you want to hit bottom, don`t bother taking me with you and I won`t answer if you call…” -  «Достигнув дна, меня не жди – На дне останешься лишь ты…» Один за всех – и все при своих…
«15»
Очень важная для Мэнсона песня и тема для размышления – поклонникам, фанатам и любителям тайных знаков будет, над чем поломать голову. Тем более, что Мэрилин заявил как-то, что этот альбом может стать последним в рамках этой группы. “This time I won`t hesitate to kill to protect what I believe…” – «Всё то, во что верю, сейчас я убью – и тем всему этому жизнь сохраню».
Вот так-то… В рамках одной статьи всего не расскажешь, не покажешь, не проанализируешь – но, думается, и эти тысячи знаков были напечатаны не зря. Ну, а вы –хотите, включайте диск заново, хотите, переслушивайте-пересматривайте все «семейные ценности», а хотите, собирайте собственную группу. В нашем же театре зажигаются все огни, чтобы чуть позже дружно погаснуть, и – уже до следующего представления. А пока – занавес. Да благословит вас Господь и – будьте прокляты, живите вечно!