Ёлка для Снегурочки

Рассказ.


Как всегда, перед Новым годом, Михалыч взял свой верный, старый топор, надел тулуп, которому уже скоро поди тридцатник стукнет, повесил через плечо двустволку и погладив пригревшегося у печки кота, потрепал его ласково за загривок. Напоследок, бросил взгляд на портрет на стене и вышел во двор. Тузик, сторожевой пес, не брезгующий и охотой, натопырил уши и виляя лохматым хвостом и повизгивая, стал проситься с хозяином.
   - Пойдем, пойдем, дружище! – приговаривал Михалыч псу, и отпустил с цепи.
   Псина радостно подпрыгивала, повизгивала и крутилась возле ног хозяина, за что время от времени получала легкого пинка. Они вышли на улицу. Михалыч встал на лыжи и плавно покатил в сторону леса. Соседка Авдотья, высунувшая голову за ворота только и успела крякнуть: «Ну вот. Опять за елкой поплелся.»
   -Да тебе какое дело?! – отрезал проходящий мимо сосед – дядька Павел.
   -Да никакого! Десять лет, как схоронил жену, так и ходит бобылем. Женился бы давно. Да детей бы нарожали. А то елку каждый год ставит, а для кого?
   -Тьфу, глупая баба, - сплюнул сосед,- вот ведь женская логика! Может он для себя ее ставит?
   Так они спорили, пока фигура Михалыча не скрылась из вида. А тем временем, Тузик припустил вперед разведать, что творится в лесу, поискать следы и если очень повезет загнать для любимого хозяина какую-нибудь дичь. Пес он был самостоятельный, далеко не отходил, но и рядом в лесу его только командой или свистом призовешь. Мужчина ровными уверенными шагами скользил по белоснежной равнине, снег блестел, словно алмазы, заточенные в серебро. Михалыч въехал в лес. Деревья, укутанные в белые шубы, мирно спали.
   - Здравствуй, Лес! - Остановился Михалыч и поклонился.
   -Я пришел за своей красавицей… - гость вдохнул свежий воздух, осмотрелся и заскользил дальше между деревьями. Он еще с осени заприметил пушистую елочку, когда за грибами ходили с Тузиком. Далековато, за то какая красавица! Места здесь все родные, исхоженные вдоль и поперек, то за грибами, то за ягодами. А в сезон охоты и за дичью. Да и просто, когда душа просит воли вольной, войти в лес и поговорить с Ним. Всю тоску с души, как рукой, снимет.
   Была у Михалыча своя поляна, место тайное. Он туда частенько хаживал, то душу излить, то здоровье поправить. Поляна-то особенная была, среди дубовой рощи, на возвышении посреди могучий дуб стоял. Уж сколько ему лет было – не знаю, да и старожилы вряд ли скажут. После горя, случившегося с Михалычем и его семьей, только эта поляна его и спасала. Да вот он ее спасти не смог. Понаехали в позапрошлом году с пилами и топорами и вырубили за неделю. Нагадили и уехали. Вот и осталось место то под завалами веток и вывороченных корней. Лес изменился, помрачнел…
   Изменился и Михалыч, словно часть его искромсали нелюди. Леса в этой местности глухие, от города далеко. Так случилось, что жена начала рожать раньше срока. Привезли из соседней деревни фельдшера. Та посмотрела и сказала, что кесарево срочно нужно. Пока звонили в скорую, пока ехала машина, его голубушки и ребенка, не рожденного – не стало. Стал Михалыч жить один. Но как жить? Другие бы уже запили давно или скорёхонько женились, а он нет. Только нелюдимый стал и поседел рано. Соседка Авдотья то одну невесту ему сватает, то другую, а он ни в какую жениться не хочет. Говорит, что нет такой женщины больше, как его Натальюшка. Даже поругались недели две назад из-за очередного его отказа обзавестись семьей. А девица видная была и работящая.
   - Ну что еще этому хлыщу нужно?! Ведь уведут девку-то! – бранилась Авдотья, уходя ни с чем в очередной раз от соседа.
   Михалычу вспомнился этот эпизод, он улыбнулся про себя и подумал: «Вот неугомонная»…
   Вскоре он повернул вправо через перелесок, затем немного вперед по старой просеке и, прямо перед ним стояла заснеженная ель. Лесной гость осмотрелся, снял лыжи, обошел вокруг своей красавицы и стряхнул с нее снежное покрывало. Михалыч скинул с плеч рюкзак, достал топор. Не торопясь, еще раз обошел дерево, расправил веточки. Где-то не далеко залился громким лаем Тузик. Хозяин свистнул несколько раз, но пес не появился, продолжая лаять. Место это было недалеко от дороги, которая делала изгиб в полутора километрах. Но Михалыч шел через лес прямым путем, поэтому дорога осталась слева.
   -Вот чертенок… - Одевая лыжи и укладывая топор обратно в рюкзак, сказал Михалыч и свернул в сторону, откуда доносился лай. Подъезжая ближе, снял ружье с плеча, на всякий случай. Тузик лаял неистово, с подвыванием. Михалыч приблизился к собаке. Пес лежал, скрутившись вокруг свертка. Хозяин поднял с земли комок тряпок и, опешив, чуть не бросил его от себя. В тряпье был завернут ребенок.
   «Синий, скорее всего уже мертвый, но не закоченел ещё…» - думал Михалыч, но все же что бы убедиться жив ли дитя, засунул его за пазуху и стал отогревать. Ледяное тело младенца обожгло грудь мужчины.
   -Господи! Что же это делается? Где твоя мать? – невнятно лепетал он, напуганный и обескураженный.
   Михалыч прижал ребенка к себе, осмотрелся. А вот и следы. Снег глубокий, да и сыпет с деревьев, размер не определить, но видно, что пришли от дороги и вернулись тем же путем.
   -Сколько же ты здесь пролежал, милый?- мысленно разговаривал с найдёнышем мужчина.
   Вдруг, на мгновенье показалось, что ребенок шевельнулся…. Медлить было нельзя, и он бросился бегом в деревню. Подъезжая домой, увидел соседку.
   -Авдотья, скорее «скорую» вызывай и ко мне бегом.- Крикнул Михалыч, скидывая лыжи и, буквально влетая, во двор.
   - Да что случилось-то?- испугалась Авдотья.
   -Потом узнаешь, в скорую звони!
   И скрылся в доме. Авдотья не заставила себя ждать, минут через десять была уже у него. Когда вошла в дом - ахнула, не поверила своим глазам. На столе лежал ребенок. Михалыч растирал его самогоном.
   -Где ты взял дитя?- дрожащим голосом спросила соседка.
   -Тузик нашел. Представляешь, я елку рубить собрался, слышу - лает. Я позвал – не идет. Я к нему, вдруг думаю волк или другой хищник припутал, а может в капкан попал, мало ли что?… А он вокруг тряпок свернулся и не идет на мой свист. Я вижу сверток, поднял, а там она… Думал мертвая, синяя вся до сих пор еще толком не отогрелась. Но жива…. Снегурочка…
   Авдотья выскочила в сени, вернулась с кувшином.
   -Сейчас молока нагрею.
   -Возьми в сундуке бутылочку с соской. Вот и пригодились … - растерянно глядя на открывшего глаза ребенка, произнес хозяин.
   Авдотья металась по дому стрелой. Откуда и взялось в этой грузной женщине столько прыти.
   Девочка, закутанная заботливой соседкой в чистые пеленки, жадно пила молоко.
   Скорая приехала, ребенка забрали в больницу. Михалыч часто ездил навещать Снегурочку. В роддоме назвали девчушку Снежаной. Милиция еще долго искала мать, но безрезультатно. Так и осталось тайной для всех: кто и почему бросил новорожденную безжалостно умирать в лесу. Михалыч прикипел к сиротке душой, хотел забрать…. Но не просто оказалось это.
   -Без семьи, одинокий…, - цитировали ему в каждой инстанции.
   Сосед зашел к нему как-то проведать. Разговорились….
   -Не отдают мне Снегурочку, дядя Павел. – Пожаловался хозяин дома.- Говорят, что мол, если бы женщина, а то мужчина и живу один…
   -Так женись! – Вытаращил глаза собеседник и продолжил: Вон Светка, сохнет по тебе уже который год. А девка видная. Чем тебе не по нраву она? Авдотья зря старается что ли? Присмотрись, да не тяни, а то подождет, подождет, да и выскочит за другого.
   -Может ты и прав, дядя Павел, но не предам ли я память покойной моей Наташи?
   -О каком предательстве ты говоришь, Михалыч? Прошло столько лет! Тебе дитя это не просто так дали и любовь к нему.
   - Знаешь, когда я за елкой поехал, зайдя в лес, сказал: « я пришел за своей красавицей»… . А оказалось вон какую красавицу нашел…
   Михалыч замолчал. Дядька Павел затянул самокрутку.
   После разговора с соседом, задумался Михалыч, таки сосватал себе, не без помощи Авдотьи, молодицу. Ту самую Светлану, о которой соседка с соседом все уши ему прожужжали. Хороша девица оказалась: работящая, фигурная и коса до талии. Давненько Светлана присматривалась к будущему супругу. Все ждала счастья своего. Да только суженый-ряженый не торопился. Но судьба распорядилась, как ей было угодно, а может это Батюшка Лес все решил за них?
   Тут и разрешение на удочерение пришло. Забрал Михалыч с молодой женой Снежану из приюта. Стала она для них родной. Девчушка уже сделала свои первые шаги и щебетала на понятном ей языке, выговаривая четко только: "мама, папа, дядя и Дотя (Авдотья)". Так и повелось в их семье отмечать Новый год и день рождения Снежаны разом. Еще через годик, жена двух сыновей родила ему. Так и живут дружно… Авдотья и дядька Павел не забывают дорогу, любят с малышней повозиться - своих внуков видят редко, далеко живут.

02.01.2011