Пред космосом

Между звонками телефона –
Мир видеоэкрана и шелест книг, шуршание газет.
Раздет пред космосом, унижен радио эфиром.
Ещё под боком ночной клуб «Бункер».
Все виды информации в сюжетной чехарде.
И глухим голосом в пространстве пунктиром всплывает компьютер.
Человек стучит клавишами по воде.
И стрелы фраз летят в мрак энтропии
За чёрный день и лебединый сон.
Из электронных миражей России
Конструкт стиха был ночью сотворён.
А утром повторяется сценарий –
Плотный роман кипит уже в руках.
В телеканале – перечень аварий.
В газетах, видео шипит колючий страх.
И заново – триумф, автомобили.
Пляшут мобилки. Некуда идти.
Глаза болят, рекламой залепили
Весь город пёстр, нет радости.
Лишь промежутки, паузы в минуты
Ясного взора на прошедший век
Думаешь с яростью: ушли мечты, задуты
Небытием и потерялся блеск.
И к берегу реки ступаешь вяло,
Где в пятнах нефти – золотое дно.
И небо серое, как одеяло
Морочит голову, как старое кино.
Дождь, как из крана. Файлы или тучи
Медленно грузятся в печальный горизонт.
И ширится волна. Ветер могучий
Ударил в тело: антициклона фронт.
Остров пустой, дорога подвесная.
Грязный песок и ломаный асфальт.
Ни в чём себя, конечно, не прощая
Смотрит субъект на матовый закат.
И дверь скрипит. Поёт, как «Крематорий»
Или Земфира, каждому свой звук.
На рифмы объявляет мораторий
Задира. Кадр по прозвищу Паук.
И закрывают месяцы, недели –
Складируют их бедные в архив.
Слова буквально смыслами вспотели.
Кто вытрет всё, про вечность не забыв?

(3 июля 2000г.)