Когнитивный диссонанс одних суток

            «Увидела на балконе воробья — клевал печенье. Стало нравиться жить на свете», Фаина Раневская, «Судьба-шлюха» .
                «Добрела я до ванны, плюхнулась в воду и решила утопиться. И вдруг вспомнила, что у меня припасено несколько кусочков шоколадного пирога! На свете есть еще вещи, ради которых стоит жить», Сесилия Ахерн, «Не верю. Не надеюсь. Люблю».

                День .

Увидела  фото бывшего своего увлечения в социальной сети – боже, с какой топорной уродиной он спутался после меня! Деревенщина, пастушка, простачка, блеклая малолетка, одним словом. Сплошной аттракцион, как эта обезьянка заглядывает ему в рот, вероятно. Despues de ti...  как я могла еще что-то наговаривать на себя?! Представляла его с фееобразной утонченной нежной блондинкой. Как всегда, переоценивала других, недооценивала себя. У нас было меньше, но хорошо, уверена. Если бы нам тогда не помешали  – видит Бог – он бы еще узнал, на что я способна, и не нашел бы соответствия мне ни в ком.

                Ночь.

01:00 – дискуссия о Тамаре Лемпицкой и стиле ар-деко.
02:00 – разговор о техно и трансе.
03:00 – чтение Бротигана, медитация на кота.
04:00 – рассматривание светодиодов собаки Павлова.
05:00 – его вопросы о желаниях, мои намеки.
06:00... – массаж с кокосовым молочком.

Солено-лимонная ли текила была лишней, трава ли, одну сигарету которой я сломала своими красными стилетами, однако воспоминания остались феерические. После просмотра «Дневника лесбиянки» и сербского арт-хауса  мы поставили на повтор Тори Амос с ее «Abnormally attracted to sin». Снег спускался с неба все безразличнее и шизофреничнее.
Я так и не смогла расслабиться. Это не был стыд или смущение, и даже не извечное чувство вины. Скорее неуверенность в себе и невротический – а потому возведенный в куб – страх ожидаемого разочарования. 

Моя искареженая психика все-таки взяла верх в какой-то момент. Запас подтекстов, синонимов и намеков исчерпал себя. Я разозлись – и под этот гнев замаскировались тонны всех испытываемых мной амбивалентных эмоций.

         - Мать твою, ты намеренно меня игнорируешь? Ослиным шлангом прикидываешься, типа как не понимаешь меня?
         - Хм... Объясни.
         - Опять двадцать пять, снова та же притворная занудская линия! Ты достал меня обламывать, не отвечая на призывы! Ненавижу, что говорю это! Я хочу тебя уже два месяца!
         - Но ты же знаешь, какие между нами отношения,  мы оба несвободны...
         - Да в птичью задницу эти скучные, отстойные, ханжеские, условные бредни!

И наконец произошло то, чего я так ждала: он накрыл меня собой и повалил на кровать. И не то чтобы это были пресловутые бабочки в животе, скорее нечто глубоко психическое, удовлетворение от того, что меня завоевали, на меня накинулись. О, эти ни с чем не сравнимые ощущения синусовой тахикардии в моменты срывания одежды мужскими пальцами, когда мурашки по всему телу и пульсация крови в ушах... Никакой наркотик не сымитирует это! В гортани встретились стоны радости достигнутого, новизны этого тела с молекулами экстатических психозных слез .

Это случилось у меня в голове. На самом же деле я увидела неприятный, какой-то снисходительно-высокомерный взгляд. Шарики окончательно и бесповоротно заехали за ролики. Подобно Остапу, меня понесло. Отвратительное чувство унижения и отвергнутости предложили идти до конца.

Я сорвала с себя фиолетовый бюстгальтер и кинулась к объекту вожделения, как чокнутая собака на кость с мозгом. Я истерила у его колен:

                - Иди ко мне, неужели так тяжело обо всем забыть на это время... Я нуждаюсь в этом, понимаешь!  Считай это невротическим требованием. Оно съедает меня, мне очень плохо. Неописуемо паршиво. А я устала страдать, устала!..

Он не двигался, и ярость заполнила все атомы моих  тел – физического, астрального, ментального...

                - Ну почему, почему ты меня не хочешь?!. Я же чувствовала во время массажа, что хочешь, так зачем сейчас отпираешься? Я тебе совсем не нравлюсь?! Ведь раньше ты хотел меня, а теперь хочу я, так почему бы не завершить начатое?!.

Я плакала. Сидя на полу. Закрыв лицо руками. Разрушенная. Унизившая сама себя. Униженная им. Жалкая, как бесталанная певичка в переходе. Отвратительная себе больше обычного. Это не катарсис. Это катастрофический конец эры, который будет не потопить, как дерьмо в проруби.

Он перестал просто смотреть на мой театр одного актера. Попытался одеть меня, но я оттолкнула его руки.

Улица посыпала снегом мою голову. Гопники были мне рады.

                Утро.

Безмолвие.  Fuck them all.