Сосуд

Жил да был некий Сосуд. У него были руки и ноги, глаза да уши. Ходил он по этой земле, встречался и общался с другими Сосудами, но при всём этом Сосуд был мёртв. Почему, спросите вы? Да очень просто: он был очень основательно закупорен. А внутри у Сосуда водилась всякая мерзость. И не знал Сосуд, внешне такой чистенький да ухоженный, что в его недрах обитает. А если и знал, то старался об этом поменьше думать: так существовать было легче.
И вот однажды к Сосуду подкатили некие Ёмкости, ну просто ни на кого не похожие: глазки сияют, рот до ушей. И сообщают ему, такому довольному собой, что не зря пришёл он в этот мир, а оказывается, что создал его Океан, да не просто так, а чтоб заполнить его Собой. И предлагают, развесёлые такие: "Пробочку-то открой!"
Вот наглость, а? Сказать такое, и кому?! У нас самих есть кое-что на плечах. Руки прочь от чужой пробочки! Гордо задрав нос, и презрительно фыркая, Сосуд удаляется прочь от весёлых Ёмкостей.
И вот, вроде, жизнь продолжается, всё идёт по-старому, но что-то не даёт Сосуду существовать безмятежно. Это живёт в нём и стучится в толстые стенки изнутри, из глубин. Отравили! И ходит, и мается бедный Сосуд, и хочет чего-то большого и чистого...
Наконец, решившись, протягивает Сосуд свои ручки к Океану и кричит: "Откупорь меня!.." Заметьте, ведь знает, куда кричать, есть же у них, у Сосудов, глаза всё-таки...
Бах! и вылетела пробка; поток живительной влаги льётся в Сосуд, в его узкое горлышко, изменяя среду в нём. Потихоньку вымирает всякая нечисть, давным-давно облюбовавшая Сосуд и свившая в нём гнездо. Влага льётся в него и переливается обратно, сначала мутная, а затем чище и светлее. Но на этом всё не заканчивается. Эта жидкость очень активна, и вот она уже взялась за то, что так дорого и близко: за приросшее и прикипевшее к стенкам! У Сосуда такое ощущение, что он съел апельсин и запил его молоком, его просто выворачивает наизнанку. Но этот процесс несёт жизнь для него, без очищения Сосуд не может быть готов к использованию и наполнению его Океаном...
Горлышко становится шире, всё сильнее поток, проходящий в Сосуд и изливающийся из него ещё более чистым. И вот уже стенки становятся не такими толстыми, а тонкими и податливыми; этот Сосуд может вместить больше, чем раньше: он умер для себя, а живёт для Океана. Затхлый запах ушёл, от Сосуда исходит аромат свежей океанской воды; её поток преображает даже внешний вид Сосуда. Теперь и его глазки сияют не хуже, чем у тех весёлых Ёмкостей, а его рот также, как у них, умеет растягиваться в счастливой улыбке. И вместе с радостной толпой подобных ему преображённых Ёмкостей он идёт к закупоренным Пузырькам, а в его устах лишь одна просьба к ним: "Ну, открой же ты, наконец, свою пробочку..."

28 июня 1998 г.