Про деда Матвея

 Был недавно я на даче, 
 В одном хуторе невзрачном.
 Там народ живёт, не тужит,
 Но ко власти льнёт, не дюже.
 
 Там остались оптимисты
 Больно стары и  ершисты,
 Все  за жизнь  хватались цепко,
 В перепал  впадая   редко.

 Нет туда дорог хороших,
 И железных нету тоже.
 Речка Змейка небольшая,
 Пароходов то ж не знает.

 Жизнь идёт в степи, но глухо,
 Не цивильно, но неплохо.
 Продуктовая есть лавка,
 С очень маленьким  прилавком.

 Тут товар весь на заказ,
 Из райцентра возит Газ.
 В нём водитель озорной,
 Только чуточку хромой.

Он в Афгане  до победы,
Бил на танке моджахедов.
 Ранен в ногу был  однажды,
 Но боец   скажу  отважный.

 Рядом  с речкой шумный лес,
 В выходной  занятье есть.
 По грибы и  ягоды,
 Ходят все без  тяготы.

 Хлеб совсем уже не сеют,
 Едоков  полки редеют.
 Тут дворов всего пятнадцать,
 Старикам куда податься?

 Тем живут они пока,
 Держат коз, коров, быка.
 Пять  семей имеют хрюшку,
 Но и курочек немножко.

 Власти часто к ним не ездят,
 Почтальон один с наездом.
 Телеграмму, пенсион –
 Да письмишко кому в дом.

 Хуторок имел  названье –
 По свинячьему, Кабаний.
 Был здесь раньше лес  дремучий,
 Кабанов водилось тучи.

 Тут герой наш проживает,
 Всем  добра всегда  желает.
 Ему  лет почти под сто,
 Но он крепок  хоть бы, что.

 Была встреча моя с дедом,
 Рассказал мне за обедом.
 Что творилось столько лет,
 Кто наделал сколько бед?

 Перед войнами, был голод,
 Дед тогда ещё был молод.
 Выживали, кто как мог,
 Но всему бывает срок.

 Нету, деда здесь добрей,
 И зовут его Матвей.
 Воевал он две войны,
 Пока держаться штаны.

 В самой первой был солдатом,
 Воевал зачем – то с братом.
 Раньше вместе жили с финном
 Дальше дело вышло клином.

 А потом уж во второй,
 Защищая  дом родной.
 Гнал он лихо, супостата,
 До самой германской хаты.

 После битвы воротился,
 Совсем целый, не убился.
В хутор свой где жил и ранее,
 Под названием Кабаний.

 Тут и вскоре поженились,
 С кем давно уже слюбились.
 Со своей красой Дуняшкой,
 Что ждала с войны той тяжкой.

 Но детей им Бог не дал,
 Племяшам всё помогал.
 У Матвея родный брат,
 На двоих детей богат.

Дед рассказывал в охотку,
Закусив первач селёдкой.
Рассудителен  и к стати,
Как оратор был  в накате.
 
Тут посля войны, работы,
 Всем хватало до икоты.
 Хаты старые поправить,
 И немного  быт наладить.

 До райцентра вёрст с десяток,
 Износили  много тапок.
 Лошадёнок мало было,
 Кто на чём, как подфартило.

 Потихоньку всё кружилось,
 Да и так неплохо жилось.
 Человек же твёрд в натуре,
 Привыкает, как к « микстуре».

 Жили тихо, уж полвека,
 Что неймётся человеку?
 Там в Москве их  главный чин,
 Перестройку сделал свин.

 С ним в его честной компании,
 Был идей больших хозяин.
 Создал водочный прижим,
 По сей день народ визжит.

 Развалили весь союз,
 Все скатились в яму юзом.
 Ни работы у людей –
 Пострелял бы их чертей!

 У России выбор главный –
 В путь мы свой  собрались славный.
 Приподнять страну наверх,
 Чтобы жили лучше всех.

 Въехал  главный в Кремль на танке,
  Тот, что склонен   дюже к пьянке.
 Звать его  – Борис беспалый,
 Он уже  отдал сандалии.

 Натворил делов немало,
 При нём столько своровали.
 Что не вывезут ни как,
 Иль он был совсем дурак.

 Рассуждая, потихоньку,
 Пот, смахнув рукой легонько.
 Новый к власти приступил,
 И дед снова загрустил.

 Да, встряхнулся дед Матвей,
 Я вообще – то не жалею.
 Повидал на свете много,
 Но не жил я так, убого.

 Два десятка лет прошло.
 И что сталося с селом?
 На земле труда не видно,
 Все спиваются. Обидно.

 Молодёжь - то, между прочим,
 Все уехать в город  хочут.
 Посмотри, как здесь красиво!
 Тишина – рождает силу.

 Не поймёшь, чего им надо?
 Ждут – чего. Отколь - в награду.
 Нам никто ведь не поможет,-
 Если будем с пьяной рожей.

 Жизнь идёт, внося уклад,
 Человек   любому рад.
 Кто в деревне народился,
 Жизни сам всегда учился.

 Вот настал и тут период,
 Так, ни косо и ни криво.
 Сдвинув худшее в сторонку
 Жизнь  наладилась  вдогонку.

 Дед Матвей курил всегда,
 Хоть и кашлял иногда.
 Одолел совсем, проклятый,
 И лечил его он мятой.

 В первача наложит мяты,
 Вдарит рюмку самоката.
 Загудит в груди ветшалой
 И отступит кашель шалый.

 А теперь про его быт,
 Когда дед Матвей шалит.
 Он над бабкою не властный,
 В спор вступает разногласный.

 Вот вчера убрав картошку,
 Говорил ей: - Дай немножко.
 Нам с соседом по рюмашке,
 Но случилась тут промашка.

Всё у бабушки Дуняшки,
Как в Сбербанке без бумажки.
Каждый рубль на учёте,
Потому она в почёте.

 Говорит:- Пока копали,
 Две бутылки полакали.
 Дед в ответ: -Мы всё убрали,
 - Нет, не дам – лимит  забрали.

 Вывод сделал дед Матвей;
 Кто на свете «страшный змей».
 Бабка Дуня - словом грубым,
 Когда рюмочку пригубим.

 Всюду нос суёт старуха,
 Всё зудит, зудит мне в ухо.
 Дед Матвей присел: - Так, значит,
 Что тут делать? Незадача…

 Но так, с ней бывает редко,
 Сам, сидя, на табуретке.
 Рассуждает дед Матвей:
 -Ты об этом не жалей.

 Вот дрова пойдём таскать,
 Бабка нам нальёт опять.
 То на следущей, неделе,
 А пока дам отдых телу.

 Задремав дед, юность вспомнил,
 Как за бабкою судомил.
 С балалаечкой ходил
 - И частушку заводил.

 Ты моя любовь, Дуняша,
 Приходи на место наше.
 Было время романтично,
 Все вели себя прилично.

 Что теперь, как им  не стыдно!
 Как все ходют, всё же видно.
 Юбки носят, видно попу,
 Грудь на выкат,  глаз бы лопнул.

 Девки курят, пиво пьют,
 А родят – сдают в приют.
 Ребятня, совсем мальцы,
 Хулиганят сорванцы.

 К нам вчера приехал в гости,
 Городской племянник Костя.
 Он теперь большой учёный,
 Два диплома получёны.

Говорит он: здорово,
Не соврёт  с три короба.
Подтверждая факт курьёзный,
Ведь вопрос поднят серьёзный.

 Что  в трамвае городском,
 Едут летом с холодком.
 Потому как очень жарко,
 Люду сделано подарком.

 От авто с бензинным газом,
 Воздух хуже раз за разом.
 Шум такой стоит  от них,
 Все несутся  будто вихрь.

 Все дома многоэтажны,
 В них войти, не просто даже.
 Двери умные все с  кодом,
 Не войдёшь,  не зная сходу.

 Лифт почти, что в каждом доме,
 Может встрять  совсем в проёме,
 Иногда  надолго, жуть,
 Люди могут в нём заснуть.

 Как всегда наш дед приврал,
 Потому, что перебрал.
 Он всегда любил фантазии,
 Вот такая  брат  оказия.

 Продолжает он рассказ,
 Что не видел сам ни раз.
 По рассказам от гостей,
 Да из собственных идей.

 Там вода есть в автомате,
 Кнопку надо нажимать.
 Вода льётся, будь здоров,
 Как из сиськи у коров!

 Больно жизнь там тяжела.
 Я туда б не пожелал.
 Мне лишь в хуторе спасенье
Тут раздолье и веселье!

 Я люблю её до страсти,
 Только есть одна напасть,
 - В лапы к бабке не попасть.
 Да и то, как выпьешь всласть.

 Удивлялся   дед  в натуре:
 - Сколько лет температура.
 Постоянною держалась,
 Лето жарким не казалось.
 
Испытал на своей шкуре,
 Совсем сбилась,  будто  дура.
 Без устатку поверх прёт,
 Даже осенью, прижмёт.

 В городах народ в угаре,
 Всё бегут  как на пожаре.
 Выбиваются из сил,
 Так, племяш мне говорил.

 В головах у них салют,
 Так они – всё воду пьют.
 Пот из них, до жути хлещет,
 Тут они морожно ищут…

 Ходят все они там в шортах,
 То трусы с ширинкой бортом.
 Без носков, в одних сандалях,
 Видно денег не хватает.

 К фонарям на перекрёстке,
 Люди ходют  по полоске.
 А пока они идут –
 С холодком  трамваи ждут.

Все идут когда зелёный,
Даже братец мой учёный.
А машинам хода нету,
Видно ждут другого цвету.

 А когда фонарик  красный.
 Все стоят, зачем? Не ясно.
 Жёлтый свет приятный дюже,
 Все плетутся неуклюже.

 Вот  племяш то мой учёный,
 Но всё время удручённый.
 Так мала его зарплата,
 Хватит только на квартплату.

 Энту власть, погнать бы палкой,
 Но нельзя, у них мигалки.
 И большущие машины,
 Не волнует их скотина.

 И  земли родной  зерно,
 Было б денег им полно.
 Им что лето, что зима,
 У них есть всегда корма.

 Что для власти холода,
 Брату нашему - беда.
 Им морозы не страшны,
 - Они съедут из страны.

 Иль оденутся в дублёнку,
 В сапоги из лайки тонкой.
 В головах у них  одно –
 За бугор и в казино.

 Хоть племяш,  хоть весь народ,
 Он всегда от горя пьёт.
 Он ни в чём не знает края,
 Но всё стерпит! Я же знаю…

 Всё, что скажет дед Матвей,
 На слуху, у всех людей.
 И для нас всё не в новинку,
 Жизнь сплошная паутинка.

 Но ведь жить  же, как–то  надо,
 Не уедешь на Гренаду.
 Не от радости все плачут,
 Но нельзя у нас иначе.

 Попрощавшись с нашим дедом,
 Я к своим проблемам еду.
 У меня есть рядом дача,
 Время там решать задачу.

 Не надеюсь на Госдуму,
 Что решит проблему умно.
 Что законно пишет фразы,
 Не идут они заразы.

 День провёл ещё на даче,
 Надо ехать в город мрачный.
 Вновь вернусь когда-нибудь,
 В  хутор  снова отдохнуть.

 Месяц в городе суровом,
 Пролетел, для всех не ново.
 Знал с охотой его брошу,
 Одевая вновь калоши.

 В общем, снова я в деревне,
 Что стоит в убранстве древнем.
 Хаты те же, жизнь худа,
 Остальное  ерунда.

 Тороплюсь  с желаньем   к деду,
 Он позвал меня к обеду.
 И вновь начал свой рассказ:
 Как хохлы воруют газ.

 Жизнь у них не очень складна,
 Да и снами не всё ладно.
 Нарушают наш контракт,
 Не найдут никак контакт.

 Опрокинув по сто грамм,
 Для обеденных программ.
 Закусив редиской сладкой,
 Завернул о жизни гадкой.

 Накипела в сердце рана,
 Что в державах столько срама.
 Ведь народу тяжко очень,
 Он живёт в них, между прочим.

 Газа я не видел с роду,
 Но он нужен для народа.
 За него идёт валюта,
 Чтоб нам выбраться из путы.

 Но хохлы закрыли клапан,
 Трубопровода на Запад.
 Президентша их с косой,
 Забрала в начале свой.

 За него платить не хочет,
 Всё нам голову морочит.
 Не согласна   твою  мать,
 Газ на Запад подавать.

 У Матвея много время,
 Как решить комок проблемы.
 А особенно в обед,
 Даст полезнейший совет.

 Пригубив ещё по малой,
 Дрёма вновь к нему пристала.
 Захрапел, склонив чело,
 И поехало, пошло.

 Сон, приснился ему новый,
 Как он парень чернобровый.
 На коне скакал к Дуняшке,
 Подарить букет с ромашки.

 Мимо леса, диким полем.
 Эх, какая была воля!
 Небо сине-голубое,
 Время светлое, простое.

 Мелодично вышел с храпа,
 Затянулся тихой сапой.
 И поспав ещё минуту,
 Словно вырвался из путы.

 -Так, о чём, с тобой гутарим?
 -Ну давай по рюмке вдарим.
 Закусив, опять сказал:
 -С меня хватит, завязал.

 -Дел ещё сегодня много,
  Но не ходят быстро ноги.
  Лет мне много и в обед,
  Точно будет сотня лет.

 Дед припомнил мне: Не думай,
 Что от деда много шума.
 Я по делу говорю,
 Но руками не творю.

 -Видно стар я, стал, до дела,
 Стало дряхлым моё тело.
 Как земля в России нашей,
 Ведь её совсем не пашут.

 -Там где выгодно посеют,
 Больше ветер в поле веет.
 Всё подсолнухом загубят,
 Больно денег много любят.

 -Без души с землёй нельзя.
 Чем закончится возня?
 На слуху  то,  все хороши,
 Что считать чужие гроши.

 Засиделись я и дед,
 Долго длился наш обед.
 -Мне пора, за всё спасибо.
 От меня Вам, что за прибыль?

 -Ты сынок, не торопись,
 Правоты всегда держись.
 И иди спокойным шагом,
 Ну, пока, пойду я лягу.

 Интересный разговор,
 Слов так нужных перебор.
 -До свидания, до встречи,
 Я пошёл, а то уж вечер.

Февраль-ноябрь 2010г.
Картинка из интернета.