к нам привели

к нам привели смелость. мы на нее давили, сыворотками поили и беспощадно били!
но не сказала ни слова, сидит себе да глядит по сторонам, в лица своим врагам, ждет более суровое наказание за иное сознание. отогрелась, встала, догола разделась, руки по швам... а там: (не верим глазам) - шрам на шраме, рваные раны не затянувшиеся, рубцы на спине - каждый узнал по следам почерки палачей - где-чей! бить ее бесполезно - выносливее железа стало ее тело... Смелость оделась, села, глянула на мои папиросы, я без лишних вопросов сразу подсуетил. Медленно подкурил, вдохнул ее запах резкий, почувствовал пульс дерзкий... все рычаги знали, и все болевые точки! да только тренировалась Смелость до этой ночи! "Ты, командир, спрашивал - страшно ли мне? Страшно.. да только сдается мне, что тебе страшно вдвойне!"
потом привели Честность. выспаться предложили, стол перед ней накрыли - о мелочи попросили - назови нам свою цену за измену! она разгневана, банку с икрой об стену, сребреники в окно, алмазы на дно унитаза, деньги на ветер каким-то детям, меха от греха в печку. а мы ей и заграницу, и синюю птицу и мать лечиться в швейцарию, машин понадаривали. она от всего отреклась, немного посомневалась и попросила Смелость выпустить на диалог. никто отказать не смог - просьба была скромной, и ключник наш вечно-сонный пошел отпирать замок. выпустил к нам Смелость. Честность вздохнула тихо - немой разговор, перестрелка глазами. "Нет, я не с вами! Где подписать приговор?"
Бумаги давно готовы, Смелость пасет сурово, готовится к взбучке. Честность подписывает, улыбается мило и возвращает ручку: "Ой! Это ваша. Чуть было не прихватила!"