Белый, Чёрный, Огненный, скачут, след во след

* * *



Умного Ульянова гопники-племянники,
Троцкого кузнечики догрызли мураву.
К торбе Щорса прянули - зачерствели пряники,
поползла протяжная кровь по рукаву.
Ой ты, песня долгая, без конца и краешка!
Кожанка шевровая, браунинг-наган...
Ворон колыбельную кряхчет "баю-баюшки",
в голове кобенится Коба-таракан.

Чавкают засосами топи Расдвапутина.
На Украйне властвуют урки, гой еси.
Чуешь ли, по адресу кореша Остудина,
Матушка Казанская? - "Чад своих спаси!"
Болью-гнилью мечена Русь обетованная,
все обеты сдавшая в меткий комитет...
Чечевичной пустошью кони первозванные,
Белый, Чёрный, Огненный, скачут, след во след.

Ибо время вызрело - встать над гривой всаднику
с поднятым до облака нинзяцу-мечом!
И крест накрест выкрестить до набойки-задника
всех, кто ни при совести, то есть, ни при чём...
В вакуум не спрятаться - он кипит, сгущается.
Пуще лжесвидетельской лавочки "хип-хоп",
патриарх из органов брешет и не кается:
в третьем поколении - окаянный лоб...