Про баню и прочее

Рецензия на «Опять про баню» (Сергей Колпинский) http://www.stihi.ru/2010/11/18/2011

Сергей, вы всё очень живописно изобразили, но вы, наверное, немного недопоняли деда. Дело в том, что я с детства ходил в общественные бани, и там всё было не совсем так. Да, народу было немало, но всё было чисто, опрятно, и лавки, и тазики, и душ, а топили их дровами, которые првозили из лесу, и нагревали огромные булыжники, мылись пеньковыми мочалками, парились дубовыми и берёзовыми вениками. В самой бане был банщик и продавалось бочковое пиво, которое не пахло ни мочой, ни химией. А стоило сходить в такую баню всего 16 копеек в 60-е годы, это была стоимость батона хлеба. Поскольку далеко не у всех в домах была горячая вода, а в начале 60-х в Москве ещё некоторые люди жили в бараках, то своя общественная баня, доступная каждому, была в каждом небольшом районе, недалеко от дома.
И с каждым годом, начиная с детских лет, я наблюдал, как жизнь становится в чём-то лучше, строили дома, все постепенно улучшали жилищные условия, откладывали деньги на капитальные покупки и на "чёрный день", ездили на юг в санатории или дикарями, покупали первые телевизоры и т.д., то есть все смотрели в будущее с надеждой. Я на окраине Москвы с первого класса ходил один в лес за грибами, за ягодами, на пруд купаться и в средних классах школы ездил на велосипеде очень далеко от дома в Подмосковье. В районе были пивные палатки, например одна прозванная в народе "Голубой Дунай". Мужики, идя с работы, заходили туда, выпивали сто или двести грамм водки, или пару кружек пива по 22 коп. и шли с приподнятым настроением домой. Мы, дети, всё свободное время проводили на улице, играли в разные подвижные игры, а также в домино, шашки и шахматы, ходили в лес или ездили купаться на разные водоёмы, а зимой катались в лесу на лыжах и с горки на санках. Мужики каждый день в хорошую погоду играли на столикапх во дворе в домино, в шахматы. Перед праздниками, которых было много, всегда было праздничное настроение, пекли пироги, готовили закуску. На майские и ноябрьские праздники ходили на демонстрацию, это тоже было весело и празднично. О национальных конфликтах, киллерах, маньяках и наркоманах мы вообще никогда не слышали. Были у нас отдельные выпивохи, но их было мало, почти все мужики были работящие, отслужившие армию и рукастые, могли сами многое сделать. Каждый год летолм меня отправляли на месяц в пионерский лагерь, а потом на два месяца к бабушкам в Орёл, на малую родину. Там у меня было много-много родственников, у бабушки было 8 братьев и сестёр, и мы все ходили друг к другу в гости. Жили там все в основном в одноэтажных домах, у каждого дома был сад и огород, погреб, сарай, чулан, печка, удобства во дворе. Везде были друзья и товарищи, хотя кулачные разборки тоже бывали, но они только укрепляли характер.
Конечно, в детстве и юности всё кажется в розовом свете, но мы действительно очень даже неплохо жили, весело и дружно. А будущее нам казалось светлым и интересным, полным романтики, вообще мы все были романтиками. Романтикой было окутано и прошлое, ведь наши родители пережили войну, отец имел боевые награды, мама и бабушка пережила оккупацию, дед погиб за Родину. Мы тоже были готовы с оружием в руках защищать свою Родину и, если надо, погибнуть за неё.
С уважением
Александръ

Александр Красин   22.12.2010 18:25   •   Заявить о нарушении правил / Редактировать / Удалить

P.S. Вот мой самый длиннющий стих, который я когда-либо сочинил, он как раз про то, что я описал:

Жизнь

На деревьях, беспробудно пьяных
от дождей бормочущей тоски,
теребит октябрь наряд багряный,
с крон срывая лёгкие листки.

По тропинке Памяти своей
прохожу опять шуршащим шагом.
Распевает сердце-соловей
песню, возрождённую из праха.

Голос прерывается дрожа,
вспоминая бархатное лето,
и рыдает трезвая душа,
счастьем и страданием согрета.

От порывов яростного ветра
полыхают клёнов языки,
мне осин встревоженные ветки
под ноги швыряют медяки.

Небо умоляю страстно: "Дай
побродить по берегам забытым,
заглянуть в чарующую даль,
беспощадно скрытую за бытом!

Возврати блаженный непокой,
воскреси пронзительные миги -
над туманом дышащей рекой
журавлей ликующие крики!".

Мне в ответ небесная рассада
раскрывает лепестки лучей,
осени щемящая услада
распаляет сердце горячей.

Время поворачивает ход,
милых лиц разглаживая складки,
и за днями - дни, за годом - год
ухожу назад я без оглядки...

Всё, что в подсознании живёт,
светлой муке пробужденья радо.
Детских грёз лучистая отрада
образов приводит хоровод:

Вот - отца весёлые глаза,
матери - и радости и муки,
дедушки заботливые руки,
бабушек родные голоса.

Столик и скамейка у крыльца
в сумраке разросшейся сирени,
в колыханье предвечерней тени -
лёгкая цветочная пыльца.

Из кустов смородинных ограда,
ниточка шиповниковых бус,
тишины струистая прохлада,
добрых глаз улыбчивая грусть.

На коленях - ласковый комок,
теплый мех мурлыкающей кошки,
запах помидоров и окрошки,
над трубой витающий дымок.

Чудный вкус рассыпчатой картошки,
изобилье фруктов на столе,
солнце, заглянувшее в окошко -
радужные блики на стекле.

"Кладами" наполненый сарай,
узкая тропинка к огороду,
путь к колонке с вёдрами по воду -
плещущая зелень через край.

До заката с раннего утра -
щедрое богатство настроений,
в акварельной россыпи мгновений -
самоцветов быстрая игра:

изумрудных радостей лучи,
огорчений грозовые тучи,
бой часов, торжественно певучий,
огонёк задумчивый свечи.

Страстное желание украдкой
уложить котёнка на кровать.
Нежный свет мерцающей ломпадки,
темноты таинственная власть.

В тёмном обрамлении окон -
лунные светящиеся блики,
и Святых загадочные лики
в потускневшем золоте икон...

Непроста судьба моя - пестра,
но порою так горька утрата
юности весёлого костра,
детства расцветающего сада!

Увела меня от ясной сини
паутина пройденных дорог,
боль страданий и разлук - я ныне,
как от звёзд, от Прошлого далёк.

Но к нему навеки я привязан
нитями кристальной чистоты,
чутким осознаньем Красоты,
струнами души ему обязан.

Хоть немало в Будущем я жду -
Смерти не страшит меня преграда:
знать - когда уйду - совсем не надо
мне -в далёком, близком ли году.

Только ни за что я не поверю,
что за горизонтом Пустота.
Грозного Небесного суда
пусть уж лучше распахнутся двери!

Где тогда приют себе найду:
отгорю душою в муках Ада?
или в Райском поселюсь Саду?
обернусь пчелою? рыбой? гадом?

Всё же и не зверем, и не птицей,
даже не букашкою простой -
деревом хотел бы вновь родиться
в этой Жизни, вечно молодой!

Ствол кряжистый в три почти обхвата,
толщиной в ладонь коры броня -
Кто в ветвях узнает узловатых
нынешнего, прежнего меня?!

Я корнями прорасту глубоко,
обнимая крепко Землю-Мать.

Буду в одиночестве дремать
и молиться Солнцу,
словно
Богу!